Грешники и праведники

Рэнкин Иэн

— Ну, с кем только не знакомишься, играя в гольф. — Трейнор подёргал одну из манжет своей рубашки.

— И несмотря на это, у вас в прошлом были неприятности.

— Это кто говорит?

— Вы в какой-то момент оказались неплатежеспособны.

— Ну, я всегда возвращался в строй.

— В отличие от некоторых ваших инвесторов.

— При чём тут это?

— При том, что вы человек вспыльчивый.

— Это не означает, что я направо и налево колочу политиков. И потом, я всё утро находился у себя в отеле. Это могут

подтвердить многие из персонала. — Трейнор перевёл взгляд с одного детектива на другого, словно говоря: попробуйте-ка не поверить мне. — Так что вы попусту теряете ваше и, что ещё важнее, моё время.

На несколько секунд воцарилось молчание, потом раздался голос Кларк:

— Вам нравится Форбс Маккаски?

— Да вроде неплохой парнишка.

— А если бы виновником аварии был он, а не Джессика, если бы он сбежал, не оказав ей помощи?..

— Она говорит, что всё было иначе.

— Может быть, она просто боится того, что вы можете сделать, если узнаете правду.

Трейнор уставился на неё, потом обратился к Ральфу:

— Ну, мы закончили?

— Если только вы ничего не хотите добавить.

— Ничего, — заверил Трейнор.

Вызвали Оливию Вебстер, чтобы она проводила Трейнора. Кларк и Ральф вышли в коридор, озадаченно глядя ему вслед.

— Не хотел бы попасться ему под горячую руку, — заметил Ник Ральф. — Правда, я не сказал бы, что врываться в чужие дома для него обычное дело. — Он задумчиво потёр подбородок. — О похищенных вещах ничего не слышно?

— Пока нет.

В одной из дверей появился полицейский и махнул рукой, привлекая внимание Ральфа.

— Звонок из секретариата премьер-министра, — сообщил он.

— Какая радость, — пробормотал Ральф и зашагал по коридору.

12

В кафе, где сидели Фокс и Ребус, по телевизору шёл репортаж, снятый возле полицейского отделения на Торфихен-плейс. Кафе находилось в пригороде Глазго, куда они добрались благодаря навигатору в телефоне Фокса.

— Так и не научился ориентироваться в местных дорогах, — сказал Фокс. Ему как раз принесли шотландскую похлёбку.

— Не вы один. — Ребус чуть отодвинулся, и официант поставил перед ним мясной пирог. Вместе с жареной картошкой и салатом, не считая булочки с маслом.

— Ну, выручайте, — сказал Ребус Фоксу.

— Тут я вам не помощник, — ответил Фокс, засовывая салфетку под ремень. Потом, посмотрев на часы, добавил: — Учтите, что через двадцать минут мы должны быть в другом месте. — Он взял ложку и принялся за дело.

— Вы всегда знали, что рано или поздно попадёте в «Жалобы»?

— Кто же это знает?

— Наверное, никто, но вы словно созданы для такой работы — судя по количеству копов, которых трясёт от вашего имени.

— Включая и вас?

— Пожалуй, уже не так, как раньше.

Фокс добавил в суп немного белого перца.

— Кто-то

должен следить, чтобы мы не позволяли себе лишнего. Двойной смысл подразумевается. — Фокс кинул взгляд на пирог Ребуса.

— Эта шутка, судя по всему, не раз опробована. — У Ребуса между зубами застрял хрящик, и он извлёк его. — Но теперь, когда мы немного узнали друг друга, вам было бы уже не так приятно прикончить меня?

Фокс смерил его взглядом.

— Может быть, — согласился он.

— Но всё равно бы прикончили?

— Если надо — да.

— Ну и работёнка! Вот, скажем, я уболтал какого-нибудь говнюка признаться в преступлении, и он в конце концов признался, но мне пришлось обойти кой-какие правила…

Фокс улыбнулся:

— Вы считаете, что таким образом можно проложить себе дорогу в рай?

— А вы не считаете?

— Я не счетовод, Джон. Нет двух похожих ситуаций. Все обстоятельства должны приниматься во внимание.

— По мне, это типичный ответ счетовода. — Но Ребус тоже улыбался.

Фокс снова посмотрел на настенные часы.

— Вы думаете, Стефан не простит нам маленького опоздания? — спросил Ребус.

— А вы?

— Хороший вопрос, — вынужден был признать Ребус, снова вгрызаясь в пирог.

— Эй, посмотрите-ка. — Фокс показал на телевизор.

Ребус увидел, как толпа перед зданием полиции на Торфихен заволновалась: через неё стал протискиваться к дверям человек. Затем камера показала, как тот же человек покидает здание, а голос за кадром сообщил, что это «бизнесмен Оуэн Трейнор из юго-западного Лондона: его дочь Джессика — подружка сына Патрика Маккаски…»

— Молодец, Шивон, — пробормотал себе под нос Ребус и, махнув рукой на пирог, взялся за картошку.

Отель был трёхэтажный — сплошь тонированное стекло и блестящий металл, и располагался он недалеко от автомагистралей М8 и М74 — в месте, куда бизнесменам удобно заехать на встречу, или на обед, или на ночёвку. Стефан Гилмур и его партнёр, бывший футболист Барни Фруин, построили это заведение с нуля, а открылось оно всего три недели назад. На стенах в холле висели фотографии гостей, приглашённых на официальное открытие, Фруина и нескольких его старых партнёров по футбольной команде, а также подружки Гилмура с друзьями по шоу-бизнесу.

— Она всё ещё красавица, — не удержался Фокс и, почувствовав взгляд Ребуса, добавил: — В своё время видел её по телевизору…

Они собирались сообщить о своём прибытии портье, но Стефан Гилмур уже шёл им навстречу, громогласно приветствуя Ребуса. Они обменялись рукопожатием. Потом Ребус представил Фокса.

— Давайте только побыстрее, — нетерпеливо сказал Гилмур. Он вышел к ним в рубашке — без пиджака.

Он вызвал лифт и, когда все трое вошли, провёл ключом-карточкой по слоту, после чего нажал кнопку «ПХ».