Грешники и праведники
Шрифт:
— Не могу представить. — Гилмур задумался. — Вы собираетесь поставить крест на кампании против независимости? Джон, если наши противники узнают о Сюзанне…
— Это твоя гостья в пентхаусе?
— …то я буду знать, что проболтался либо ты, либо Фокс.
— А как насчёт портье, который, не спросив тебя, отправил её наверх? Его ещё не уволили? Потому что если уволили, то можешь включить его в список подозреваемых. Вот что получается, Стефан, когда мы начинаем врать, изменять, изворачиваться — ничего, кроме массы проблем.
— А что, Джон, в твоём шкафу нет скелетов? — Гилмур попытался изобразить ехидный
На линии воцарилась тишина. Гилмур непременно хотел последнее слово оставить за собой. Ребус отхлебнул пива и пошёл перевернуть пластинку. Рори Галахер, «Грешник». Ребус молча поднял стакан — за гитариста — и снова уселся на стул обмозговать кое-что. Потом он взял трубку и позвонил Кларк.
— Что ещё? — недовольно буркнула она.
— Не вовремя?
— Перезвоню через полчаса.
И снова тишина на линии.
«Хорошо у тебя сегодня идут дела, Джон», — сказал он себе, поднося бутылку ко рту.
Кларк дожидалась, когда Дэвид Гэлвин вернётся из туалета. Они сидели в баре в Новом городе — её выбор, её территория. Поначалу разговор шёл мирно: Гэлвин пытался объясниться и надеялся получить прощение. Но потом он не выдержал и спросил: а в чём, собственно, он провинился. «Ведь это не я настучал в „Жалобы“!» И тут же начались препирательства, правда голоса ни один из них не повышал: в Новом городе это не принято.
В сердцах отодвинув от себя стол так, что столешница упёрлась ей в подреберье, Гэлвин отлучился отдать дань природе. Или собраться с мыслями. Пока он отсутствовал, Кларк мысленно вернулась к недавнему совещанию в Бьют-хаусе на Шарлот-сквер. [22] Присутствовали только Ник Ральф, она сама, премьер-министр и один из его специальных советников. Премьер попросил сообщить ему о последних результатах расследования, хотя информирован он был, судя по всему, не хуже следствия. Он потребовал быстрых и решительных действий. На нём был галстук с узором из флажков с андреевским крестом. [23] Он не предложил им ни кофе, ни чая. Каждые тридцать секунд входил какой-нибудь клерк, передавал ему бумагу, и премьер пробегал её глазами. Иногда он кивал, иногда быстро складывал бумажку и засовывал себе в карман. Нелегко управлять страной и одновременно пытаться строить её будущее, которое не по душе более чем половине населения.
22
Бьют-хаус — резиденция премьер-министра (официально — первого министра) Шотландии, возглавляющего шотландское правительство.
23
Национальный флаг Шотландии — белый косой (андреевский) крест на синем фоне.
— Быстрые и решительные, — повторил премьер. — Покажем всем, на что способна шотландская полиция теперь, когда введена новая модель управления.
— Ещё только вводится, — поправил его Ральф, за что удостоился недовольного взгляда премьера…
Кларк увидела возвращающегося Гэлвина. Он потирал руки,
— Вонючка, — вполголоса сказала Кларк.
Она отхлебнула вина и позвонила Ребусу.
— Извини, — проговорила она.
— Что-то случилось? Расскажешь?
— Определённо нет.
— Ты, кажется, в пабе.
— Ты проницателен, как всегда.
— Одна?
— Вот уже тридцать секунд. — Она вздохнула и потёрла лоб. — Так ты что хотел, Джон?
— Видел Оуэна Трейнора по телевизору — хорошая работа. Молодцы, что вытащили его в участок.
— Только разозлили его, и всё.
— Очень хорошо. Если злится, значит не контролирует себя.
— Вытянуть из него ничего не удалось. А что у тебя?
— Билли Сондерс сделал ноги.
— Занятно.
— Фокс считает, что, возможно, Стефан Гилмур ссудил ему деньжат, чтобы не путался под ногами.
— И?..
— Стефан это отрицает.
— А как у тебя с Малькольмом — не передрались ещё?
— Да нет, вроде уживаемся. — Ребус помолчал. — Подбросить тебе ещё одну интересную тему?
— Давай, если очень хочется.
— Стефан Гилмур знал Пэта Маккаски. Хорошо знал.
— Понятно. — Теперь настала её очередь помолчать. — Ты же не хочешь сказать, что…
— Нет, конечно. Хотя это наводит на размышления. Я помню, что мы с самого начала исключили политический аспект, однако политики в Шотландии сейчас такое творят… Слишком много горячих голов, каждый носится со своими обидами и комплексами. И твой босс, как мне кажется, не исключает такой мотив…
— Я передам ему твоё мнение. — Она снова потёрла лоб.
— Ты точно не хочешь, чтобы я составил тебе компанию? Я мигом — одна нога здесь, другая там.
— Всё в порядке, Джон.
— Поцапалась с приятелем из прокуратуры?
— Я тебе сказала: у меня всё в порядке.
— Ну, если тебе понадобится дружеское плечо, чтобы на нём выпить…
Она отключила телефон, но на лице у неё появилась усталая улыбка. Вино она допила — один бокал, больше не хотелось, не то настроение. В таком состоянии лучше всего было бы отсидеться дома, благо она жила минутах в пятидесяти ходьбы от бара. Оплатив счёт, Шивон вышла на улицу. Воздух был морозный, на вечернем небе ни облачка. Ребус говорил ей, что, когда его одолевает бессонница, он садится в машину и едет по городу. Едет без всякой цели, просто чтобы куда-то ехать. Пожалуй, сейчас это бы ей подошло. Или лучше лежать пластом на диване и смотреть телевизор? Или читать книгу — когда она в последний раз открывала книгу? Но едва Кларк завернула за угол, как перед ней распахнулась дверца машины.
— Шивон?
Кларк вздрогнула, стрельнула глазами направо-налево. Излишняя осторожность никогда не помешает. Но она узнала голос и приблизилась к спортивному «альфа-ромео».
— Ты что здесь делаешь? — спросила она.
— Угадай.
Улыбка приветливая, но профессиональная. Лора Смит — маленькая, с короткими каштановыми волосами — была главным криминальным репортёром газеты «Скотсмен», а после недавних сокращений и единственным криминальным репортёром.
— Залезай, — сказала Смит.