Грешники
Шрифт:
— Что именно, Маша?
Гарик позволяет волосам свободно соскользнуть с его пальца, но тут же наматывает новую прядь. Есть в этом что-то от игры в кошки-мышки. И, несмотря на всю романтичность момента, я чувствую нотки опасности, как будто мои красные тельца в крови уже сгоняли в будущее и узнали там что-то не очень радужное.
Но что может быть не так?
Наше соглашение исключает недосказанности.
— Украшения от «Тиффани», — поясняю свой вопрос.
— Мы ужинаем с моими родителями, дорогая. Моей матери очень не понравится, что моя невеста
Я сглатываю, мысленно благодаря свои кровяные тельца за сигнал об опасности.
Ужин с родителями.
Ужин с женщиной, которая будет оценивать каждую надетую на мне вещь.
— Было бы проще, если бы предупредил меня заранее, дорогой, — пытаюсь подыграть его холодному безучастному тону, но это бесполезно. Меня уже трясет. — Я бы выбрала что-то более… традиционное.
— Ты выглядишь именно так, как должна выглядеть девушка, которая еще не знает, что сегодня станет моей невестой. Так что, — он ловко стаскивает кольцо с моего пальца, небрежно бросает его в вазочку на тумбе, куда я всегда кладу ключи, мелочь и жвачки из карманов, — это пока лишнее.
— У тебя есть еще одна бирюзовая коробочка? — Меня потряхивает.
Внутренний голос орет, что самое время притормозить этого парня, пока я окончательно не слетела с катушек, не понимая, что происходит.
Гарик как будто читает мои мысли — берет за плечи, уверенно сжимает, подбадривает улыбкой. Но все это… очень правильно и очень вовремя. Он репетировал или просто знает, что, когда и как нужно сделать, чтобы не дать женщине ни единого шанса опомниться?
— Маша, моя мать — хладнокровная рептилия, — синие глаза моего жениха становятся почти темными, злость делает лицо похожей на бледную маску какого-то японского демона-они[1]. — Если мы убедим ее в любви до могильной плиты — мы сможем убедить всех.
— А если не убедим? — Не уверена, что мне так уж по душе, что моя будущая свекровь — хладнокровная рептилия. И мне совсем не нравится, что так о ней отзывается собственный сын.
— Не будет никакого «если», — пальцы Гарика на моих плечах сжимаются еще сильнее, и я непроизвольно охаю, когда это становится ощутимо больно.
Он тут же разжимает ладони и отступает на шаг, извиняясь, что не рассчитал силы.
И теперь это тот самый немного растерянный и отрешенный молодой мужчина, который пил чай у меня на кухне, поливая разбитое сердце медом из первоцветов.
Он не такой шикарный, как тот аристократ, который, как фокусник из шляпы, достает из карманов дорогие подарки, но мне с ним как-то понятнее.
[1] О?ни (яп.?) — в японской мифологии — большие злобные клыкастые и рогатые человекоподобные демоны с красной, голубой или чёрной кожей, живущие в Дзигоку, японском аналоге ада (ист. — википедия)
Глава 34
По дороге в ресторан мы почти
Мы просто бизнес-партнеры.
Это не хорошо и не плохо — просто факт, который всегда нужно держать в голове.
Перед входом в ресторан Гарик снова окидывает меня придирчивым взглядом, но на этот раз он полностью доволен: широко улыбается, галантно подает локоть, как какой-нибудь князь Монако, и мы, изображая красивую любовь с открытки, заходим внутрь.
Несмотря на то, что ресторатор сразу узнает моего жениха и ведет нас к столу, я заранее понимаю, кто из присутствующих в зале — его родители.
Гарик очень похож на своего отца — они практически одно лицо: такие же высокие скулы, глаза, аристократический нос и выправка, безупречные пальцы, только, в отличие от Гарика, его отец носит кольцо. Не обручальное, а маленькую печатку на мизинце левой руки.
А мать…
У меня холодеет в области копчика, когда ее цепкий взгляд впивается…
Нет, не мне в лицо и даже не в фигуру. Она смотрит на мою руку на локте ее сына, и резко поджатые губы как будто кричат о том, что ей это не нравится.
Ей все равно, как я выгляжу, как говорю или какой у меня вес. Уверена, что уже сейчас ей вообще не интересно узнать обо мне хоть что-то. Этой женщине не нравится сам факт того, что на ее сына нашлась «охотница». По крайней мере, именно так моя интуиция считывает каждый безмолвный сигнал ее тела.
— Всем привет, — улыбается Гарик, буквально распространяя вокруг себя феромоны счастья.
Без понятия, как ему это удается, но на миг даже я верю, что он действительно — счастливый влюбленный.
— Добрый вечер, — еле слышно отвечаю я, радуясь, что у меня хотя бы есть плечо жениха, за которое можно спрятаться. Правда, Гарик тут же пресекает мою попытку, крепко удерживая руку на своем локте.
— Игорь. — Мать тянется, чтобы поцеловать воздух около его щеки, но даже делая это, продолжает смотреть на то место, где мои пальцы держатся за его локоть. — Ты не говорил, что будешь с гостьей.
— Это сюрприз, — Гарик косится на меня, подмигивает и по очереди представляет родителей: — Мама, папа, это — Маша, моя девушка. Маша, это моя мама, Анна Александровна, это мой отец, Сергей Игоревич.
Несколько минут мы просто смотрим друг на друга, словно время остановилось и Высшие силы дали нам пару минут уложить в своих головах происходящее.
Даже мне, хоть я и была предупреждена заранее.
— Твоя девушка? — Первой нарушает молчание его мать. Отец выглядит скорее немного удивленным, но через считанные секунды снова становится отрешенным. А вот мать Гарика смотрит пристально, как будто обладает способностью читать мысли и почти-прочти пробила брешь в моем ментальном блоке. — Разве ты не…