Грешники
Шрифт:
— В пятницу во второй половине дня, — говорит Гарик. — За кольцами. Полагаю, что-то из платины без лишних украшений устроит нас обоих?
— Ага. — У меня снова тупо нет слов.
На следующее утро мы приезжаем в офис вместе.
Нас замечает пара сотрудниц, и когда я, пытаясь делать вид, что босс просто меня подвез, останавливаюсь заговорить с ними, Гарик задерживается парой ступеней выше.
— Просто он чуть не сбил меня на пешеходном переходе, — очень убедительно шучу я, и женщины не очень убедительно посмеиваются в ответ.
Кажется,
Я уже и так слышала разговоры о том, что «Игорь Сергеевич» особенно выделяет меня среди остальных сотрудников, и мне единственной не прилетает его фирменный еженедельный нагоняй.
Ленка то и дело пытается попасться мне на глаза. Сразу видно, что ее распирает от желания поделиться радостной новостью, и я всеми селами пытаюсь избежать этого разговора. Что-то подсказывает, что как только она вывалит на меня все свое дерьмовое счастье — я не удержусь и в отместку «испачкаю» ее своим.
Лучше не рисковать.
Поэтому даже на обед ухожу позже всех, как настоящий партизан, украдкой выглядывая за дверь, чтобы убедиться, что дверь в кабинет Ленки закрыта. Быстро накидываю сумку на плечо и несусь к лифту. Двери распахиваются перед моим носом как раз в тот момент, когда протягиваю палец к кнопке вызова.
Оттуда выходит молодая женщина.
Ну как, выходит. Это что-то среднее между походкой какого-нибудь «ангела» «Victoria's Secret» и уверенным шагом Миранды из «Дьявол носит Прада». Меня непроизвольно сдувает на обочину коридора, как будто мимо пронесся грузовик.
— Простите, — слышу ее окрик в спину, но тон у этого «простите» такой, словно у нас до сих пор не отменили крепостное право. — Вы мне не поможете?
«Не помогу», — мысленно язвлю я, но внешне изображаю дружелюбную вежливость.
— Да, конечно.
— Я ищу Марию Барр. Мне сказали, что ее офис на этом этаже, но здесь… — Она безрезультатно дергает ручку двери в мой кабинет. — Кажется, никого нет.
При звуке своего имени я напрягаюсь.
Она ко мне?
Уверенна, что впервые вижу эту женщину, хотя внешность у нее, мягко говоря, не блещет оригинальностью: темные длинные волосы, сделанные губы, брови модной формы, такой же модный макияж (слишком яркий для обеда среды), дорогой костюм, сумка от Луи Виттон. Мужчины на таких оглядываются, женщины всегда инстинктивно пытаются обесценить.
Мне все равно, я не комплексную из-за своей внешности.
Просто не нравится этот надменный взгляд, за который хочется врезать по морде лица.
Никто, даже самый богатый человек в мире, не имеет права смотреть на других словно на челядь.
— Сейчас обеденный перерыв, — отвечаю на ее вопрос, и тут же понимаю, что для нее это не новость. Она нарочно пришла сюда в такое время. Ну ладно. — Мария Барр — это я. Простите, но даже по рабочим вопросам я не смогу потратить на вас время своего обеда. Придется подождать.
Женщина меняется в лице — надменность перетекает в откровенную неприязнь.
Когда
И, как гром среди ясного неба, внезапно доходит, кто передо мной.
Эльмира, несостоявшаяся жена Гарика.
Мой мозг пытается представить их рядом, и это… очень странно.
Все равно что пытаться скрестить чистокровного датского дога и мартышку-капуцина.
Он слишком аристократ, а она слишком без пяти минут порнозвезда, чтобы смешиваться в один коктейль.
[1] Пеннивайз — имя клоуна из книги и одноименного фильма Стивена Кинга «Оно»
Глава 41
Несколько минут мы просто изучаем друг друга в полной тишине.
Так и хочется съязвить на тему: «Смертельный танец кобр — посмотрите, как они застыли в ожидании момента для смертоносного выпада». Прямо заставка для передачи «В мире животных».
— И так, это ты, — первой нарушает молчание Эльмира.
— Папа учил меня не разговаривать с незнакомыми, — вежливо отвечаю я, — а институт — что нельзя переходить на «ты», пока собеседник не назвал свое имя.
Она прищуривается, и я мысленно расправляю плечи.
Меня ее уничижительный тон ничуть не тронул, а вот мой выпад, кажется, попал в яблочко.
— Эльмира Бакаева, — называется она и напряженно ждет какую-то мою реакцию.
Я выразительно пожимаю плечами — мне эта фамилия ни о чем не говорит, а кто она такая я поняла до того, как она решила перейти в наступление.
— Если вдруг ты не в курсе… — начинает Эльмира, но я нарочито невежливо перебиваю.
— Я в курсе — бывшая Гарика. Рада знакомству.
На самом деле, конечно не рада, но в моем арсенале вежливость всегда была самым убийственным оружием. Пока противник бесится, он забывает, что чеку выдернул, но гранату так и не бросил.
Интересно, если эта она взорвется, стены офиса забрызгает силиконом, гилауронкой и филлерами?
— Откуда ты вообще взялась? — Эльмира подходит ближе, явно наслаждаясь нашей значительной разницей в росте не в мою пользу. Мне приходится немного задирать голову, чтобы смотреть ей в глаза. Нужно признать — это немного подбешивает. — Кто ты? Как тебя вообще зовут?
— Ты пришла сюда прекрасно зная, как меня зовут, и если уже успела забыть, я бы рекомендовала провериться у специалиста — именно так и начинается старческая деменция: сначала ты забываешь, что твои бывшие — свободные мужчины, потом начинаешь мнить себя королевой, а потом вообще забываешь, то всем вокруг чихать на твое мнение.
Она снова щурится, и заломы морщин в уголках глаз выдают ее возраст. Я думала, она моложе. Но если убрать с этого расфуфыренного лица весь труд косметологов, думаю, ее реальный возраст — хорошо за тридцать.