Грешники

Субботина Айя

Ему хоть бы что — ни один мускул на лице не дергается.

— Если женщина хочет сохранить семью — она хотя бы попытается. Так это работает, Отвертка.

— А мужчина может делать все, что ему вздумается? — закипаю я. — Игнорировать женщину, с которой живет, не обращать на нее внимания… месяцами! И потом просто заявить, что он хочет развод, потому что ему так взбрело в голову. Хотя на самом деле, все это время в его жизни уже была… другая… старая…

У меня язык не поворачивается продолжить оскорбление.

В глубине

меня сидит голос разума, который подсказывает, что я просто завидую и ищу поводы прицепиться хоть к чему-нибудь. Потому что моей размазанной самооценке нужно хоть за что-то зацепиться, чтобы остаться наплаву.

— Мужчину, Отвертка, ваши все эти визуальные спецэффекты мало волнуют, когда речь заходит о длительных перспективах. Для разового перепиха — да запросто, потому что когда ты знаешь, что утром вытолкаешь ее пинками под зад, то хочется получить максимум из одной ночи. Но когда мы выбираем женщину «для жизни» — нам пофигу, сколько у нее морщин, насколько у нее запущенный целлюлит и сколько там лишних кило на заднице. Все это, при желании, можно поправить. А вот если пусто тут, — стучит пальцем по голове, — или, тем более, тут, — по груди в области сердца, — тогда не спасет даже попа как у Ким.

— Любишь передачи типа «Мужское/Женское»? — снова фыркаю я.

— Нет, просто через меня прошло много женщин.

— Уж кто бы сомневался. В любом случае — спасибо за разговор. До того, как ты начала прочищать мне мозги, все было идеально.

Встаю так резко, что едва не переворачиваю стул.

Господи, да куда бы спрятаться от его этого звенящего в голове: «Если женщина хочет…»

Я хотела! Я была идеальной женой! Я не позволяла себе мыслей о других мужчинах даже когда меня скручивало от тоски и одиночества! А теперь, с легкой подачи этого «чудака», моя история резко изменила смысл — я уже не брошенная жена, а ветреная вертихвостка!

Кладу деньги на стол — больше, чем нужно.

За ремонт машины.

За разговор.

Чтобы не думал, что все папины дочки — неблагодарные вертихвостки.

— Я бы от тебя тоже свалил, — уже мне в спину, бросает Великан.

— До или после того, как понял бы, что такой, как ты, просто не может попасть ко мне на орбиту? — не могу удержаться от прощального «удара в спину».

Не хочу оглядываться, чтобы увидеть выражение его лица, но в зеркальной панели стены вижу отражение его высоко поднятой руки с оттопыренным средним пальцем.

— Жертва американской культуры, — говорю, отчаянно прикусывая зубами смех, прежде чем уйти и оставить этого товарища в прошлом.

Глава 65

Но проходит несколько дней — и слова Великана все-таки делают свое черное дело.

Потому что я слышу их даже во сне: «Если женщина хочет…»

Сегодня воскресенье, и у меня, как обычно, посиделки с Марусей и Грозной. Эти двое так спелись за моей спиной, что порой мне кажется,

я была дана им обеим только для того, чтобы стать поводом для знакомства.

Но, в том самом баре, где Грозная впервые отпаивала меня после разоблачения Призрака, второй стол справа, в небольшой нише, где нас никто не может увидеть — всегда за нами. И к назначенному времени я, как обычно, приезжаю самая первая. Заказываю у официанта наши любимые десерты и усаживаюсь подальше к стене.

В сумке лежат бумаги о разводе.

Тут копия, точнее — часть моей копии с пометками адвоката. Небольшие мелочи, обычная бумагомарательная работа, чтобы создать видимость бурной деятельности. Большая часть касается возможных неоднозначных трактовок, которые могут быть истолкованы не в мою пользу.

В документах о разводе нет и не может быть ошибок и подвоха — уверена, что Гарику так не терпится от меня избавиться, что он не стал бы рисковать, намеренно затягивая процесс. Кроме того — и это правда — до того, как я собственными глазами застукала его с другой, у меня не было повода думать, что он может намеренно меня обманывать.

Телефон «подсвечивает» входящее сообщение включенным экраном как раз, когда я тянусь к нему, чтобы набрать адвоката и помягче намекнуть, что подобные вещи делать необязательно.

Почти уверена, что это Призрак — он пару раз пытался до меня дозвониться, но я остановила его рвение коротким сухим «Не звони мне, это нелепо».

Но нет, это совсем не призрак.

На иконке отправителя — наглая улыбающаяся рожа Великана.

В сообщении — фото.

Из спортзала, в лучших традициях селфи качков: мокрая рваная футболка, задранная им до самой груди, очевидно, чтобы я заценила проработанный пресс.

И подпись: «Все еще не на твоей орбите, Отвертка?»

Он всерьез думает, что меня можно зацепит так… банально?

— Ого, что это там у тебя?! — слышу где-то над головой веселый голос Грозной, и не успеваю ничего сделать против ее быстрой руки, которая запросто отбирает у меня телефон.

Я бы могла сказать, что это не красиво, но Грозная- она уже больше, чем подруга.

Она — мой гуру.

Единственный человек на свете, которому я могла пожаловаться на то, что землистый цвет лица у меня не от «запахалась на работе», а потому что так выглядят мой нереализованный «гормон любви» — окситоцин.

Грозная деловито бросает сумку на диванчик со своей стороны, усаживается и начинает разглядывать фотографию Великана вообще не стесняясь увеличивать ее в разных местах.

— Хороший экземпляр, — выносит вердикт, поглядывая на меня поверх телефона. — И определенно подходит для твоей орбиты.

— Это случайный знакомый, — спешу ее разочаровать.

— Какая разница, если это — твоя «группа здоровья»?

— Ты вообще не забыла, что я замужем? — радуюсь, что телефон снова у меня в руках, и на всякий случай прячу его в сумку.