Грешные души
Шрифт:
Амт никогда не покидала Дуат. Правящие в сепатах боги утопали в других мольбах и не могли услышать сразу все. Сама Селкет была привязана к Та-Дешрет, ведь без её присутствия там мир оказался бы перед угрозой пришествия полчищ чудовищ. «Разумеется, кто-то справился бы. Кто-то пришёл бы», – не сомневался Анубис.
Но богов было мало. «И лишать меня силы действительно… cтранно. Словно это показательное выступление, а не продуманный план». Бог едва не задохнулся от греховности собственных мыслей.
– Нет! Царь Богов не делает необдуманных поступков!
Анубис сжал посох, пытаясь смириться с тем, что ему
Бог открыл путь в Дуат, перемещаясь сразу к вратам Зала Судилища.
«Подумай о моих словах, Инпу. И, прежде чем отдавать божественность – поговори с Царицей. Выбор за тобой. Отдашь силы – и Осирис останется совсем слаб. Ослушаешься – и сможешь помочь отцу спастись».
Слова дяди, греховные, мешающие выполнить долг, не отпускали его. Он замер перед вратами, принимая одно из сложнейших решений за прожитую им вечность.
Третий папирус. Грешный путь
Глава XI. Торговый путь
Та-Кемет. Торговый путь
Торговый путь пролегал через пустыни, связывая сепаты ответвлениями протоптанных в песке дорог. Ифе, Кейфл и Атсу шли по нему уже день. Они старались держаться подальше от других путников, опасаясь, что принца могли узнать несмотря на то, что он переоделся в одежду паломника, которую, как оказалось, носил с собой. «Не так важно, во что он одет. Убийцу наследника фараона будут искать слишком тщательно. Да и меня могут узнать», – с тревогой думала Ифе.
Она хотела поговорить с Кейфлом о произошедшем. Но хекау замыкался, стоило ей сказать хоть слово про Город Столбов.
– Может, лучше отделиться от толпы? Пойти обходным путём?.. – спросила девушка, опасливо глядя на проходивших мимо путников.
– Без подготовки мы умрём в пустыне. От жажды, солнца или рук разбойников, – ответил принц.
Ифе кивнула. Она надеялась, что ей ответит Атсу. У него было намного больше житейского опыта, чем у неё и принца. Но после
«Как же больно ему должно быть… – на глаза девушки вновь навернулись слёзы. – Сефу, Уоти и Амен… Он относился к ним как к родным. Я видела это даже по их краткому общению». Она не понимала, как кто-то мог совершить подобное с детьми.
– Атсу…
– Не надо, Ифе. Просто дай мне время. Сейчас я не готов говорить.
Девушка прикусила губу, едва не расплакавшись от хриплой горечи, сквозившей в словах мужчины. «Он сильный. Он справится, – но уверенности в собственных мыслях у аментет не было. – Есть грехи, которые нельзя искупить. Поступок Шемеи – один из них».
В попытке избавиться от слёз Ифе спросила:
– Значит, идём по Торговому пути дальше?
– Видимо, – кивнул Кейфл.
– Не меньше половины луны будем идти, – тихо добавил Атсу.
– Придётся постараться.
Девушке было необходимо отвлечься хоть как-нибудь. И если Кейфл не готов был говорить о случившемся недавно, она решила спросить его о том, что произошло много лет назад.
– Можно задать вопрос?
– Да, – юноша ответил нехотя, видимо, ожидая, что Ифе снова начнёт разговор о Никауре.
– Как ты спас Та-Кемет от засухи?
– Не сейчас… Постой, что? – принц удивлённо посмотрел на девушку. – Откуда ты знаешь об этом?
– Мне рассказали.
По скорби на лице аментет Кейфл сразу понял, что это были дети.
«Надо отвлечь её…» – решил он, при виде её боли забывая о своей собственной.
– Что ж, на самом деле геройского в этом было мало. Больше глупости. Кажется, мне было пятнадцать…
Покои фараона обычно охраняли шесть меджаев. Но в тот день у дверей стояли лишь трое. Притаившись в тени колонн, юный принц прислушивался к их разговору.
– У Буиху осталась жена и трое сыновей, – хмуро сказал один меджай. – Мелкие ещё.
– Значит, тоже вслед за отцом отправятся, – покачал головой второй.
– Кафири и Маду тоже не пришли сегодня. Ни в казармы, ни сюда. Им не досталось вчера пайков и воды. А Маду уже третий день едва на ногах держался. Нгози в бешенстве, но я боюсь…
Мужчина замялся, опуская взгляд.
– Боишься, что отправились к последним вратам?
– Боюсь, что нас ждёт та же участь.
– Да проклянёт Сет эту засуху…
– Тихо ты!
Кейфл бесшумно шагнул из тени к дверям. Меджаи выпрямились, принимая грозный вид, но, увидев принца, немного расслабились.
– А, это вы, господин. Отца вашего тут нет.
– Я знаю, – улыбнулся принц. – У меня для вас кое-что есть.
Он протянул вперёд мешок, в котором отчётливо слышался плеск воды в двух бурдюках, а из незалатанной дыры выглядывала головка сыра.