Грешные души
Шрифт:
Атсу размотал с пояса верёвку и отрезал от неё кусок. Кейфл тут же занялся затягиванием импровизированного жгута на его предплечье.
– Не думаю, что дойду до Унута.
– Значит, надо найти верблюдов. Или караван. Так будет проще.
– Верблюдов придётся красть. Заплатить не сможем, да и не продают путники то, на чём сами передвигаются. А в караване слишком много глаз. Кто-то может опознать беглецов из Города Столбов.
– И тем не менее оба варианта возможны. Или ты жаждешь умереть в песке на наших глазах?
– Спасибо, – тихо ответил Атсу.
Кейфл
– За что?
– Ты прав, не за что. Просто так ляпнул.
Мужчины смотрели друг на друга, ведя немой диалог. «Не смей умирать, вор», – хмурился принц.
«Даже не думай, что так просто от меня отделаешься», – тенью привычной улыбки отвечал Атсу.
Когда Атсу и Кейфл вернулись к месту привала, Ифе едва боролась со сном. Мужчины вели себя тихо. «У нас всех был тяжёлый день. Точнее, дни», – нашла этому объяснение аментет. Выпив по глотку воды из принесённого Атсу бурдюка, принц и Ифе приготовились ко сну.
– Я первым посижу в дозоре. Сменишь меня на вторую половину ночи, – сказал вор, устраиваясь в стороне от костра.
Кейфл кивнул, тут же закрывая глаза.
– Я тоже могу караулить, – быстро сказала Ифе. – Так вы сможете поспать хоть немного дольше.
– Тебе нужно отдохнуть. Завтра нас ждёт трудный путь. Я привык спать мало.
– Я тоже, – не открывая глаз, поддакнул Кейфл.
Аментет поджала губы, не веря ни одному из них.
– Не хмурься. Поверь, силы тебе пригодятся, – улыбнулся Атсу.
Дыхание принца уже выровнялось – он явно заснул. А вот Ифе, повернувшись на бок, поняла, что у неё наконец появился шанс задать вопрос и Атсу. Она помнила, что ответ на него, возможно, обяжет её рассказать о душе на Полях Иалу. Но и молчать больше не могла.
– Ты как-то упомянул одно имя. Шани, кажется?
Ифе обернулась к вору. Он задумчиво глядел на костёр, и на его губах расплывалась грустная улыбка.
– Наверное, да. Я иногда произношу её имя. Даже не замечая этого. Ты напоминаешь мне её.
Видя непонимание на лице девушки, Атсу пояснил:
– Не внешне, а характером. Даже упрямством. Шани – моя младшая сестра.
«Сестра…» – Ифе вспомнила маа-херу с Полей Иалу. У неё были такие же тёмные тёплые глаза, как у вора. Знакомые черты. «Значит, это всё-таки она», – девушка уже знала, что концу истории, которую только собирался рассказать Атсу, не суждено было быть счастливым. Но она собиралась выслушать всё.
И собраться с силами, чтобы поведать ему о посмертии его сестры.
– Про родителей рассказать особо нечего. Нас растила бабка. Но она умерла, когда я был ровесником Амена, а Шани вообще малюткой.
– Мне жаль.
– Мне нет. Точнее, жаль родителей. Но старуха была ужасна. Держала нас у себя лишь потому, что я делал всю работу по дому и торговал отвратительным пивом, которое она готовила. Шани вообще хотела выкинуть на улицу, потому что та была слишком мала, чтобы гнуть спину. Но это не важно. Она хотя бы давала нам крышу над головой.
– После её смерти вы остались в том доме?
Атсу
– Его забрали. Оказывается, старуха ещё при жизни пообещала его соседу. Но я нашёл нам с Шани жильё в трущобах – маленькую комнатку. Поначалу было тяжело. Я пытался честно заработать на еду, но мало что умел делать. А в подмастерья мальчишку с улицы никто не брал.
– Тогда ты начал красть?
Мужчина кивнул.
– Да. И скрывать это от сестры, которая мечтала стать праведной жрицей.
– Постой… Но ведь для того, чтобы стать жрецом или жрицей, нужно пройти обучение. Не менее шестнадцати лет.
На мгновение Ифе сама удивилась сказанному. Она была уверена в своих словах, но не могла вспомнить, почему вообще знала что-то об обучении жреческому делу.
– А ещё отличиться высоким происхождением или особыми деяниями, – Атсу не придал значения внезапному прозрению девушки. – У Шани не было ничего из этого. Но она была умной и боролась за свою мечту до последнего.
– Просто останься сегодня здесь.
Атсу загораживал проход из маленькой комнатушки в трущобах. Шани хмуро смотрела на него, теребя подол единственного праздничного платья с бусинами.
– И пропустить Коронацию Сокола [18] ?! Мы готовили к ней мистерию весь год!
– Шани, сегодня на улицах будет опасно. К тому же жрецы ни за что не позволят уличной труппе затмить их официальную мистерию. А я не смогу быть рядом, чтобы защитить тебя.
– Ты не пойдёшь на праздник?
– Мне нужно…
«Мне нужно пробраться в храм, пока он будет пуст во время шествия во славу Гора. Такого улова, как праздничные подношения, будет не достать ещё очень долго». Но вслух мужчина, разумеется, сказал иное:
18
Коронация Священного Сокола – древнеегипетский праздник, посвящённый Гору.
– Одна вдова попросила меня починить в её доме печь. Дело срочное. Она обещала хорошо заплатить.
– Но праздник же! Я так хотела, чтобы ты увидел меня в образе сказительницы…
Атсу ненавидел врать сестре. Кому угодно, но не ей. «Нам нужны деньги, чтобы уехать в другой сепат. Там можно будет притвориться кем угодно, начать новую жизнь, и ты сможешь стать жрицей».
Он не говорил Шани о своём плане. Не хотел давать пустых надежд раньше времени. И, конечно, Атсу ни за что не признался бы ей, что все деньги, которые у них появлялись, были украдены.