Грешные истины
Шрифт:
'Скажи мне.' Он делает шаг вперед, но колеблется, когда я инстинктивно ухожу. Я не должна проявлять никаких опасений. «Потому что мне очень любопытно», - размышляет он.
Мне не нравится, к чему идет этот разговор. 'Что?' Мои ноги возвращают меня без каких-либо инструкций, и я снова быстро просматриваю местность в поисках Беккера. Опять ничего. Черт возьми, где он?
Брент удивленно приподнимает бровь. Он испытывает тошнотворное возбуждение от моего дискомфорта. –« Ты сыграла какую-нибудь роль в том, чтобы обмануть меня с помощью фальшивого Микеланджело?»
Мое
Мне хочется верить, что я не расслышал его, но гнев, скрывающийся за его ясными глазами, говорит мне, что я прекрасно его слышал. Я потеряла способность функционировать, в результате чего я стою перед ним и выгляжу такой же виноватой, как и есть на самом деле, в то время как мой разум с каждой секундой становится все более запутанным, когда на меня смотрят подозрительно. «Ты не можешь этого доказать», - шепчу я, мое сердце пробирается от ботинок, обходит мою грудь и застревает в горле.
На его лице мелькает удивление. –« Значит, мне нужно это доказать?»
Вот дерьмо. . .
Ой . . . дерьмо. . .
Мои глаза широко раскрыты, мое тело неподвижно. Я не могу контролировать свой очевидный шок.
«Боже правый», - смеется Брент с очевидным недоверием. «Он действительно обвел тебя вокруг пальца».
Я закрываю рот. Блядь!
Брент продолжает смотреть, как я увядаю под давлением, и мне это кажется очень увлекательным. «У меня было только слово Алексы. Кажется, теперь у меня есть и твое.»
Я в панике, но среди этого мне удается задаться вопросом, откуда, черт возьми, Алекса знает. –« Ты ворвался в мою квартиру?» Я наступаю. Вот и все. Все стопы сняты. Я знаю, что Беккер сказал, что он недостаточно умен, но этот человек украл О'Киф, ради Бога. Так что же делает Беккера таким уверенным?
Голова Брента слегка опускается, отчего его римский нос кажется длиннее, и свет улавливает серые прядки в его волосах, заставляя их сиять. «Ты не можешь этого доказать», - шепчет он, заставляя мои легкие сжиматься.
'Зачем?' Я дышу, борясь со своими дрожащими нервами.
« Беккер никогда не был таким властным по отношению к женщине», - тактически говорит он, напоминая мне о поведении моего жениха . «Я играю в его игру, Элеонора».
«Нет игры», - импульсивно стреляю я в ответ.
«Всегда есть игра». Он нападает, удивляя меня, и обнимает меня за талию, прижимая к своей груди. Прежде чем я смогу начать драку, мы оказываемся на танцполе, сцепившись вместе, мои ноги следуют за Брентом. «И для меня это традиция - подыгрывать», - шепчет он мне на ухо.
«Отойди от меня, Брент».
«Расскажи мне, что ты знаешь», - тихо требует он. «Как он это сделал?»
«Я ничего не знаю», - скрежещу я, как доска, против него, двигаясь не задумываясь, осознавая людей вокруг нас. Мои попытки оторваться от него тщетны. 'Разреши мне уйти, - терзаю я, кладя ладони ему на плечи и толкаясь в него. Мне удается разделить нас всего на несколько дюймов, прежде чем я вынужден отступить.
Брент кладет свою квадратную челюсть на мою голову, слишком удобно. Мои глаза снова
Вот и все. Я бросаю все, что у меня есть, чтобы увести его от себя, больше не заботясь о том, привлечет ли это внимание. «Убери от меня свои грязные руки».
Он отпускает меня с болезненной улыбкой на лице, и мои руки дергаются по бокам, отчаянно пытаясь не дать ему пощечину. Я отступаю, пытаясь сдержать возникшие у меня тряски, вихрь эмоций - гнев, неуверенность, страх - все смешалось в моем пустом торсе, заставляя меня чувствовать себя очень нестабильно. «Помни, Элеонора», - он тянется и похлопывает по плечу своего смокинга. «У меня всегда можно поплакать, когда он получит от тебя то, что хочет, и отбросит тебя в сторону. Потому что он сделает это ».
«Нет, он не сделает».
Брент смотрит на меня так, будто ему жаль меня, и все, что я могу сделать, это не кричать, что он неправ. – «Я уверен, что вы одумаешься.»
Мои зубы сжимаются, скрежещут, когда я поднимаю руку, обнажая кольцо. Глаза Брента пугаются. «Да, он действительно обвел меня вокруг пальца». Я смотрю на изумруд бабушки Беккера несколько мгновений, давая Бренту время впитать и его. Затем я возвращаю глаза к его ошеломленному выражению лица и жду, когда он взглянет на меня. Когда он это делает, я коротко улыбаюсь. «Мои чувства никогда не покидали меня, мистер Уилсон. Вот почему я с Беккером, а не с тобой ». Я вращаюсь и ухожу. Моя единственная цель сейчас - найти Беккера, и я точно знаю, куда иду, прежде чем мой мозг запишет мой маршрут. Это единственное тихое место в Countryscape, с которым я столкнулся с тех пор, как был здесь. Место, где она смотрела, как Беккер трахнул меня у стены.
Курительная.
Я спешу сквозь толпу и оказываюсь у двери, не вспоминая ни одной части своего путешествия здесь. Мой разум поражен своими заботами. Это был он. Он был в моей квартире, и мне нужно найти Беккера, чтобы рассказать ему.
Взявшись за ручку двери, я протискиваюсь внутрь, мое сердце бешено колотится.
И замирает.
Она в нижнем белье, теребит куртку Беккера, повсюду ее руки и рот. Я хочу кричать, заявить о себе, но все перестало функционировать. Кроме моих глаз. И их мучает вид передо мной, ее рот на Беккере, их тела в беспорядке запутанных конечностей и безумия . . .
Воюет?
«Отвали от меня, сумасшедшая корова», - бурчит Беккер .
Алекса спотыкается на каблуках от силы его толчка, хватаясь за ближайший столик, чтобы удержаться. Но она быстро восстанавливает самообладание и снова идет к нему, ее руки пытаются обхватить его лицо. «Не пытайся бороться с этим, Беккер». Ее фирменное мурлыканье сменяется отчаянием. «Нам было так хорошо вместе».
Он отбивается от нее. «Преодолей себя, Алекса. Какую часть «я занят» ты не понимаешь?»
Момент, когда она понимает, что ведет проигранную битву, становится очевидным, потому что ее плечи закатываются, а подбородок поднимается. «Тридцать пять миллионов», - фыркает она, вот так просто.