Грим
Шрифт:
Внутри Драко была бездонная грусть, боль утраты. Кроме своего собственного горя он чувствовал горе окружающих людей, тех, кто вместе с ним сегодня оплакивал Нарциссу Малфой. Чужие эмоции вкупе с собственными ощутимо давили на Малфоя. Внутренняя защитная стена неукротимо рушилась.
Трудно жить, постоянно ощущая чужие эмоции, не предназначенные для тебя самого. Ты можешь попытаться отделить от них свое сознание, но все равно будешь ощущать их отголоски в своей голове. Постоянно. Тогда одиночество становится роскошью.
Люциус говорил какие-то слова о Нарциссе, но они не
«Прощай, мама! Мне жаль. Впервые в жизни жаль по-настоящему. Жаль, что тебя не стало так рано. Я столько тебе не рассказал. Сейчас уже поздно.
Я ведь тоже умер и возродился. Стал Гримом. Я убиваю зло, ищу демонов и членов какого-то Ордена. И уже не понимаю, зачем. Часто я ненавижу того, кем стал. Спасает мысль, что осталось недолго. Тебя не стало, и эта мысль стала преследовать меня чаще. Наверное, она помогает мне не совершить самоубийство. Сегодня ночью я опять летал. Летел до самой земли с закрытыми глазами. И остановился, когда до земли остался какой-то метр. Понял — еще рано. Если кто-то дал возможность пожить еще год, надо жить…
Я знаю, что ты не одобрила бы мою месть. Но я должен был. Не из-за Грима. Ради себя. Их бы оправдали, по-тихому закрыли это дело, они бы не страдали в Азкабане. Пусть это звучит моим оправданием. Пусть. Мне уже давно все равно.
Чувство, что я до сих пор стремительно падаю, осталось. Оно не исчезло. Тьма везде, даже внутри меня. Хоть бы кто-то меня остановил. Но никому это не под силу.
Мам, я люблю тебя. Прости, что говорил это редко. Знай, я чувствовал это всегда. Каждый миг своей жизни. Надеюсь, ты знала об этом.
Я люблю тебя».
Больше всего Драко сейчас хотелось уйти от этих людей, взлететь в небо, подставляя мокрое от слез лицо ветру. Раствориться в небе. И не думать, не думать.
Когда гости разъехались, Малфой помог отцу добраться домой. Люциус был совсем плох. От переживаний его болезнь снова обострилась. Он безостановочно кашлял, под вечер у него кровь пошла горлом. Драко насильно заставил отца продолжить лечение и вернуться в Китай.
— Я не хочу потерять еще и тебя, — сказал отцу Драко.
Малфой остался в доме один, чувствуя, как на него волнами обрушивается отчаяние. Он отомстил, но не чувствовал облегчения. Стало только хуже. Драко открыл первую бутылку огневиски. Жидкость обжигала горло, но он пил, задыхался, но пил. Лишь бы отчаяние утихло, а боль притупилась.
«Ты ошибся, Дамблдор. Наверное, первый раз в жизни. Я — убийца».
Малфой яростно ударил кулаком по стене, оставляя там глубокую вмятину.
Тьма всегда жила в его душе. Но никогда раньше он не позволял ей взять верх над его разумом. Внутри существовал некий барьер, через который он сознательно не переступал. Всегда была граница дозволенных действий, поступков, слов. Это внутренняя граница помешала ему прикончить Дамблдора самостоятельно. Слать отравленное вино, ожерелье, но не убивать своими руками.
Вчера Драко сознательно уничтожил эту границу. Он хотел убить, хотел отомстить. Сделанного не вернуть, не оживить мертвых, не собрать воедино свою душу.
Драко помнил охватившие его чувства, когда кровь Гавейна Робардса заливала
Он будет убивать.
Он не сможет сопротивляться самому себе.
*
Кровь… Липкая, горячая, с привкусом ржавчины… Она течет по лицу, по рукам… Лихорадочное возбуждение в каждой клеточке тела, словно доза героина в венах…
*
Драко открыл глаза, медленно осознавая, где находится. В висках пульсировала боль, голова разрывалась от малейшего звука.
Малфой лежал на кровати в своей комнате. Вокруг на полу валялись пустые бутылки, сломанная мебель, порванные книги.
Драко потянулся за очередной бутылкой, пытаясь найти хоть одну не пустую. Его поиски увенчались успехом. На дне одной из бутылок плескалась темно-красная жидкость. Малфой осушил ее одним глотком.
Алкоголь уже не приносил облегчения как в первые дни. Воспоминания не исчезали за алкогольной дымкой, боль больше не притуплялась, оставаясь шрамом на душе.
Драко не помнил, какое сегодня число. Он даже не помнил, какой сейчас месяц, точнее, не знал. Взгляд долго не фокусировался на календаре, цифры которого постоянно расплывались и никак не хотели собраться воедино. Сегодня было тринадцатое ноября.
Нарцисса была убита девять дней назад, Драко убил девять дней назад.
Малфой попытался встать, но тут же, пошатнувшись, рухнул на кровать. Голова кружилась, ноги отказывались подчиняться, его било в ознобе как от лихорадки. Драко не помнил, когда в последний раз ел, менял одежду, расчесывался. Сальные волосы неприятной массой падали на лицо, смятая одежда еще с похорон была грязной и несвежей.
— Дринки, нет… Винки? — заплетающемся языком произнес Драко. — Тинки?
Перед ним появился эльф.
— Да, мой господин.
— Принеси от похмелья. Живей!
Малфой жадно глотал зелье. С каждой его каплей жизнь приобретала краски. Головная боль проходила, руки и ноги переставали трястись, а печень — ныть.
Драко подошел к зеркалу, пытаясь узнать в отражении себя. Его глаза не были человеческими. Две узкие щелки, как у животного, отражающие его сущность. Зверь.
Малфой изо всей силы ударил по зеркалу. Осколки больно резанули по лицу и руке. Кровь струйкой текла по лицу…
Нет, это не он. Малфой не может быть этим жалким, ничтожным человеком в отражении.
И не будет.
========== 15 глава. Brand New Day ==========
Dream
Send me a sign
Turn back the clock
Give me some time
I need to break out
And make a new name
Let’s open our eyes
To the brand new day
It’s the brand new day
It’s the brand new day
I know it’s the brand new day
Come on to the brand new day