Грим
Шрифт:
Они крепко пожали друг другу руки и на мгновение обнялись. Гойл пробормотал что-то о Филче, наказании за опоздание и потопал из гостиной.
— Как ты? — спросил Блез, буквально рухнув в соседнее кресло.
— Нормально.
— А если честно?
— Паршиво, — Малфой криво ухмыльнулся. — Допился до чертиков. Очнулся через неделю после похорон, ноги не держат, вид как у Беллатрисы после Азкабана. По всей комнате валяются пустые бутылки, мебель переломана. Не помню, чем ломал: кулаками или заклинаниями.
И стою я посреди разгромленной комнаты и вдруг понимаю, что хватит,
— Я что-то подобное и представлял, — угрюмо произнес Блез. — Сначала я обиделся, что ты слинял с моего дня рождения, а потом, когда Пэнси меня носом в газету ткнула…
— А где Пэнс?
— Строчки пишет у Трегера. Она прямо на уроке пустила в Финиганна заклинанием. Ты бы видел его волосатую рожу!
— Вижу, вы не скучали. Так что случилось на стадионе?
Блез в свойственной ему манере начал описывать матч, энергично размахивая руками и строя комичные рожицы.
— Грандиозное побоище на поле для квиддича. Оно достойно отдельной главы в «Истории Хогвартса», которую так усердно цитирует Грейнджер. Кстати, об этой мегере. По словам Пэнс, кричит Грейнджер, как банши. Обвинила слизеринцев в развязывании межфакультетских распрей.
Зарвалась девочка. Не мешало бы преподать ей урок хороших манер.
— Не стоит, — равнодушно произнес Драко. — За нее МакГонагалл оторвет всем головы почище любого василиска. А в моих планах, наконец, окончить седьмой курс.
Но Поттеру и Уизли не мешает прочистить мозги, хотя в наличии у них мозгов я лично сомневаюсь.
— Я тоже, — весело хохотнул Блез. — Чертовы герои! Меня достало, что им поют дифирамбы на каждом углу. Пусть Поттер теперь охотится на этого нового маньяка. Может наш «спаситель мира» спасет нас еще раз!
Ты бы видел, как преподаватели переполошились, когда узнали об убийствах в Министерстве. Трелони (она, кажется, Прорицания преподает) грохнулась в обморок, драматически пропищав перед этим, что предсказала убийства по капусте в ее завтраке!
— Я мельком проглядывал газеты, не до них было. Так что там? — заинтересованно пробормотал Малфой, чувствуя, как по спине пробегает неприятный холодок.
— В газетах не пишут всей правды. Министерство, по сложившейся веками доктрине, не хочет сильно пугать волшебников. Но мне во всех подробностях рассказал об этом отчим.
— Какой по счету?
— Восьмой, — Блез отмахнулся от Драко, чтобы тот не сбивал его с мысли. — Он работает в Отделе международного магического сотрудничества и в тот день вернулся из командировки в Неаполе. Когда он трансгрессировал, в Атриуме уже приличная толпа собралась. Все в шоке. Не знают, что делать, как перепуганное стадо баранов.
Отчим видел, что там было. Зрелище не из приятных: в воздухе висит посиневший труп, на полу валяется еще один мертвец, а рядом кровавая каша из органов. Будешь от чего в шоке.
Позже выяснилось, что один поджарился в прямом смысле слова, второй был со сломанным позвоночником, но умер от смертоносного заклинания, а третьего просто растерзали. Хотя какой тут «просто». Все теряются в догадках, какой маньяк такое сотворил.
При этих словах Малфой нервно дернулся, но тут же взял себя в руки.
— И это не все! — выдержав драматическую паузу, сказал Блез. — Позже трупы опознали. Один — глава мракоборцев, другой — начальник Отдела обеспечения правопорядка, а третий — работник Мунго. Эти убийства вызвали резонанс по всей магической Европе. Хваленые Министерства наших соседей сильно заволновались. Ты посмотри на заголовки в газетах.
Блез бросил Малфою пару газет. Драко мельком пробежал по заголовкам на первых страницах. Его руки бессознательно сжались на подлокотниках кресла.
«Кровавые реки в Министерстве».
«Это дело рук зверя».
«В Лондоне орудует монстр».
«Кто он: сумасшедший или расчетливый убийца?»
«Министерство выдвигает мнение, что убийства дело рук последователей Того-Кого-Нельзя-Называть».
«Кто следующий?»
В голове Драко крутились обрывки тех самых заголовков.
«Кто следующий… Это действительно интересный вопрос».
*
С момента возвращения Малфоя в Хогвартс прошло два дня. Драко стал центром внимания многих учеников. Встречаясь с ним взглядом, ученики тут же стыдливо отводили глаза или наоборот глазели на него так, словно он диковинное животное, идущее по коридорам. О загадочной смерти его матери шептались во всех коридорах. Кто-то даже выдвинул безумную версию, что убийца Нарциссы Малфой и чиновников в Министерстве — один и тот же человек.
Многие слизеринцы считали своей обязанностью выразить Драко соболезнования. При этом они долго таращились на Малфоя, затем пулей произносили заранее приготовленные слова и вздыхали с облегчением. И далеко не все искренне сочувствовали его горю. Они наивно полагали, что если выкажут Драко свои соболезнования, то добьются его расположения.
В скором времени Малфою приходилось сдерживаться, чтобы не наорать и не врезать тому, кто подходит к нему со скорбно-трагическим выражением на лице.
Кто-то сочувствовал ему, кто-то испытывал злую жестокую радость. Это случилось не с ними! Это произошло с ненавистным слизеринцем, который всю жизнь смотрел на них, как на грязь. «Справедливость» восторжествовала!
Может, не чувствуй Драко эмоций окружающих, ему было бы легче.
Следующими по расписанию были сдвоенные Зелья. Малфой спустился в подземелья, кутаясь в мантию. Из-за начавшихся снегопадов температура в замке резко понизилась. На уроках ученики сидели в теплых мантиях, шарфах, а часто и в перчатках, хотя писать в них было неудобно. Особенно холодно было в подземельях, в которых и летом не было особо тепло. Ученики не спешили на Зельеварение. Профессор Слизнорт, проводящий большую часть своего времени в подземельях, постоянно чихал и говорил осипшим голосом. Из-за обилия шарфов и мантии с меховой подкладкой он стал еще более круглым.