Грим
Шрифт:
P.S. Надеюсь, ты не ввязываешься во что-то опасное.
Удачи! Флер».
«Не ввязываюсь? Я вляпалась в это по самые уши!» — Гермиона мысленно усмехнулась.
Ей не терпелось встретиться с Гримом, показать письмо, обсудить, что им делать дальше. И просто его увидеть.
Грим долго не появлялся. Гермиона намотала не один десяток кругов на крыше Астрономической башни, прежде чем он материализовался из воздуха, как обычно закутанный в черную мантию с накинутым на лицо капюшоном.
— Чем обязан? —
— Флер прислала письмо, она узнала адрес Катарины.
Грим внимательно прочитал письмо.
— Сегодня я занят. Думаю, навещу Катарину на следующей неделе.
— Ты же возьмешь меня с собой? — взволнованно произнесла Гермиона.
— И как ты обоснуешь причину посещения публичного дома? Поиском работы?
— У меня на этот счет есть пара идей.
Грим протянул письмо обратно, соприкоснувшись с рукой Гермионы.
— Не руки, а ледышки, — недовольно проворчал он.
— Если бы ты соизволил прибыть раньше, я бы так не замерзла! — огрызнулась Гермиона, пытаясь высвободить руку из цепких пальцев Грима.
Гермиона почувствовала, как по венам, жилам заструилось живительное тепло, проникая к самому сердцу, словно внутри образовалось маленькое солнце. Ее щеки заалели, в пальто стало невыносимо жарко.
— Что это за заклинание?
— Я поделился с тобой своим теплом.
— Зачем так сложно? Я же не погибала от переохлаждения…
— Захотелось, — коротко ответил Грим и трансгрессировал.
Гермиона еще долго стояла на крыше башни, вглядываясь в серое холодное небо, не ощущая ледяного ветра, пробирающего до костей, а лишь согревающее сердце тепло — подарок Грима.
*
— Все будет хорошо, Рон, — произнес Гарри фальшиво-уверенным голосом.
Рон кивнул, и они вместе с Гарри бесшумно проникли в комнату, где хранились награды. Малфой и Забини еще не пришли. Гарри взмахнул палочкой, зажигая факелы — засверкали хрустальные ящики, золотые и серебряные кубки, щиты с гербами, таблички с выгравированными именами выдающихся студентов и их заслугами.
Бесшумно открылась входная дверь, и в Зал Наград крадучись вошли Драко Малфой и Блез Забини.
— Неужели ты явился! — удивленно произнес Гарри. — Я уж подумал, что ты струсил, как в нашу с тобой дуэль.
— Я с удовольствием возьмусь за тебя, когда покончу с Уизли, — заверил его Малфой.
— Меньше разговоров. Ты и так опоздал!
— Я не опоздал, это вы зачем-то явились раньше, — заметил Драко, снимая мантию и закатывая манжеты рукавов. Рон последовал его примеру. Малфой наблюдал за ним с праздным любопытством, что ужасно раздражало и отвлекало Рона. С пуговицей на правом манжете он не мог справиться больше минуты.
— Перед тем, как начнется дуэль, мы должны обговорить все детали, — прокашлявшись, сказал Забини. — Дуэль заканчивается в том случае, если оба противника умрут, либо получат тяжелые ранения,
— Барьер? — не понял Гарри.
— Пардон, Поттер, тебе же это неизвестно! — Блез хлопнул себя по лбу. — Я забыл, Герой вырос в магловском мире! Как же я до сих пор не выучил твою биографию, печатаемую в каждой газете? Позор на мою красивую голову!
— Хватит паясничать, клоун, — спокойно прервал его излияния Гарри.
— Необходимо поставить барьер, в котором будут находиться дуэлянты, иначе в Зале Наград не останется ни одного целого кубка и секунданта, — спокойно объяснил Забини. — А теперь пора выбрать, кому предстоит право первого удара.
Блез вытащил из кармана горсть галлеонов, выбрал один.
— Аверс, — произнес Рон.
— Реверс, — в свою очередь сказал Драко.
Блез подкинул монету. Галлеон взвился высоко вверх, отливая золотом в свете факелов, со звоном ударился об пол, покрутился пару секунд и остановился.
— Аверс, — уныло возвестил Забини.
Рон многозначительно улыбнулся Гарри.
— Хватит скалиться, рыжий, — с издевкой буркнул Малфой, — тебе это не поможет. Когда мы, в конце концов, начнем?
Блез взмахнул палочкой, из нее вырвалась серебристая цепь, опоясалась вокруг дуэлянтов, мгновенно расширилась и заключила их в полупрозрачную сферу, словно сотканную из плотного лунного света.
Стены Зала наград исчезли, раздвинувшись до немыслимых пределов. Не было больше стеклянных шкафов, золотых кубков, статуэток и прочего старого хлама. Остались лишь двое учеников, буравящих друг друга недобрыми взглядами. Малфой сделал приглашающий жест.
— Уизли, я поседею прежде, чем ты решишься начать.
На лице Рона появилась ухмылка.
— Остолбеней!
Ярко-красный луч просвистел в сантиметре от уха Малфоя, не ожидавшего от противника такой прыти.
— Браво! Импедимента!
Заклинание целилось Рону в грудь, но он в последний момент сумел блокировать его, поставив Щитовые чары и отступив на пару шагов назад. Противники осыпали друг друга заклинаниями, едва успевая блокировать удары. Разноцветные лучи летели во все стороны, вспыхивая снопом золотистых искр о стены сферы и освещая дуэлянтов: красное от натуги лицо Рона, звериные глаза на хищном лице Малфоя.
Уизли послал Оглушающее заклинание, но Драко увернулся.
— Дуро! — пол под ногами Рона треснул, он упал, разбив колени в кровь.
Малфой захохотал и не заметил серебристую молнию, скользнувшую из палочки лежащего на полу врага. Драко опутали тяжелые серебряные цепи.
— Релассио! — цепи спали, и новое заклинание ударило Малфоя в грудь.
Драко швырнуло головой о каменные плиты.
«Вспыхни!» — мелькнуло в разрывающейся от боли голове.
Одежда Рона и волосы вспыхнули синим пламенем, в тишине отчетливо раздался звук лопающейся кожи, воздух наполнился отвратительным запахом жареного мяса.