Гринвуд

Пачесюк Максим Григорьевич

– А для тех, кто тихонько скажет бармену волшебные слова - не только. Но ты же этим не интересуешься. Ладно, где твой старик?

– В мастерской, патроны делает. Не называй его стариком, он этого не любит.

– Именно потому и называю.

– Грэг, - не сдержался Лиам.
– А какие слова волшебные?

– Джин с вишенкой.

Через полчаса Финли вышел в полном обмундировании. Высокие кожаные сапоги, штаны и рубашка из конопляной парусины, тяжелый походный ранец со скаткой шерстяного одеяла да однозарядная винтовка. В кобуре на правом боку висел один из

новых револьверов, слева в ножнах - скиннер, а на левом предплечье - ножны с длинным, как у Лиама стилетом. Только стилет Финли был четырехгранным и имел короткую гарду. Ее было как раз достаточно для хвата через крестовину.

– Ты в бордель всегда с винтовкой ходишь?

– На этот раз в Окенхолт пойдем.

– А чего так далеко? Туда же несколько дней переться.

– Три, если лесом идти, а еще немного там задержусь.

– Много взял?

– Не твое дело, - ответил Финли.

– Надеюсь, мы без денег после твоего похода не останемся?

– Можешь не переживать. За частокол ни ногой, и лекарство пей регулярно.

– Нормально!
– возмутился Лиам.
– Сам к шлюхам, а меня дома оставляет.

– Не только, я тебя еще и снаружи запру.

– Думаешь, это меня остановит?

– На какое-то время. А потом приду я и поколочу, если узнаю, что ты выбирался.

– А как узнаешь?

– Оставлю Зверя, как надзирателя.

Глава 9

В последние минуты Грэг таки образумил Финли, говоря, что Лиам легко сможет перебраться через частокол, а пес останется внутри. Поэтому, не нужно вешать замки на двери и ворота. Пускай лучше пес везде следует за парнем. Финли согласился. Впрочем, особого выбора у него не было.

Лиам тоже проявил благоразумие, и не стал сразу же бежать в лес. Сначала он спилил все лишнее с металлической части рукояти нового револьвера, потом подогнал по размеру две ясеневые дощечки и, в конце концов, лобзиком нанес на дерево неглубокую сетку порезов, чтобы рукоять никогда не скользила в руке.

И даже тогда он не пошел в лес, а стал тренироваться в стрельбе и быстрой перезарядке. Для этого на хуторе использовались толстые деревянные срезы на треногах. Самый большой срез имел в диаметре полметра, а вот толщину был всего сантиметров двадцать. Вот с него Лиам и начал тренировку.

Вложив револьвер в кобуру, парень быстро его выхватил и навел на мишень. Так повторялось несколько раз, пока, наконец, он не выдавил барабан и не нажал на кнопку экстрактора. Патроны посыпались на землю, и Лиам быстро наполнил барабан теми, что были в его поясном патронташе. Еще шесть воображаемых выстрелов и новая замена. Лиам бы с радостью расстрелял весь боезапас сразу, но тогда бы ему пришлось самому снаряжать новые патроны в мастерской, а это дело он не любил. В итоге Лиам сделал только двенадцать настоящих выстрелов, кучно нашпиговав сердцевину среза свинцом.

С пистолета он переключился на стилет, быстро вгоняя его в деревянную колоду и стараясь так же быстро вытаскивать. Действовал он не своей сталью, а тренировочной железякой Финли. После этого ее пришлось ровнять и затачивать. Последним упражнением было метание уже собственного стилета Лиама.

И только после этого он почувствовал, что готов выйти в лес, но на хутор спустились сумерки, а живот шумно потребовал кушать.

А вот с утра пораньше, перехватив кусок копченой оленины, да угостив таким же Зверя, Лиам нацепил кобуру с револьвером и ножны со стилетом.
– Ну что, Зверь, погуляем?

– А может не стоит?
– переспросил пес, лениво повернул голову. Собственно, прозвучало это как "Вруф-уф", но Лиам понял.

– Чего?!
– распахнув рот от удивления так, что можно и челюсть вывихнуть, переспросил Лиам.

– Говорю, может не стоит?
– вновь сказал Зверь.

– Э-э-э. Знаешь, Зверь, я лучше пойду лекарства выпью, да полежу.

– Хорошая идея, - поддержал его пес.

У себя в комнате Лиам схватил со стола склянку с лекарством и сделал один большой глоток, потом посмотрел в шкафу, что осталось еще две бутылки с зельем, и сделал для надежности еще один глоток. Не каждый же день с тобой лохматые волкодавы разговаривают. В кровати он пролежал до обеда, и лежал бы дольше, да вскоре начало урчать в животе. Зверя на кухне не было, но Лиам позвал его, налив в одну миску воды, а во вторую положив сыра и хлеба с олениной. Сам он ел то же самое, хотя и запивал холодным чаем. Когда прибежал Зверь, Лиам осторожно спросил его, - Зверь, ты умеешь говорить?

– Гав, - ответил Зверь. И значило это "гав".

– Хорошо, совсем-совсем не умеешь?
– уже более уверенно спросил Лиам.

– Уф, - ответил Зверь, пережевывая хлеб. И к превеликой радости Лиама, значило это "уф".

– Прекрасно, значит пойдем на луг. В лес пока не суемся, но на луг, наверное, можно.
– Говорить с псом Лиам не считал чем-то необычным. Сколько он мог припомнить, Финли всегда говорил с ним. Да и Зверь всегда проявлял прекрасную сообразительность. Но вот допустить, что пес действительно может говорить... Лиаму даже представить такое было трудно, ведь для этого нужна магия, а ее в Союзе Широв осталось ну очень мало.

Глава 10

Финли вернулся домой через полторы недели и не со стороны Окенхолта, а со стороны мертвых деревень. Весь пыльный, грязный и даже исхудавший. На левом рукаве посередине плеча отчетливо проступало пятно от крови. Впрочем, о ране говорила и сквозная дыра в рубашке.

– Шлюхи у нас теперь еще и постреливают?
– спросил его Лиам.

– Шлюхи всегда любили стрельбу, но это не от них подарочек.

– А чего от тебя женщинами не пахнет?

– Откуда ты знаешь, как пахнут женщины?

– Ну...
– Лиам густо покраснел.

– Это пять дней назад было. Любой запах бы выветрился.

– Да я на нос лучше чуять начал. Со зрением и слухом та же штука. Так вот пороховым дымом от тебя несет конкретно, потом - как от Монстра, а женщинами ни грамма.

– На полдороге обратно забрели в заброшенное селение и наткнулись на мародеров.

– Это ж какими кругами вы ходили?

– Не важно. Грэг нашел еще один не оскверненный храм Триумвирата. Хотели зайти, помолиться. Пришли, когда эти уроды серебро из храма выносили.