Грязный Гарри [другой перевод]
Шрифт:
На лице Гарри появилась нехорошая улыбка.
— Ты внимательно считал?
В глазах человека плескалась ненависть. Гарри подошел ближе, «магнум» в его руке не шелохнулся.
— Ну? — ласковым тоном осведомился Гарри. — Сколько у меня было патронов, пять или шесть? По правилам положено пять, спущенный курок должен входить в пустое отверстие барабана… Вот только мы не всегда придерживаемся правил.
На бледном лице грабителя выступил пот. Кончиками пальцев он по-прежнему касался рукоятки лежавшего на асфальте пистолета, правда, после слов Гарри растопыренная пятерня больше не осмеливалась
— Все, что тебе надо, — рассуждал вслух Гарри, — так это как следует все взвесить. Видишь, вот это «магнум» сорок четвертого калибра. Вполне достаточно, чтобы превратить твою голову в крошево. А теперь вспомни — сколько раз я стрелял? Пять или шесть? И если пять, то есть ли под курком еще один патрон?
Человек облизнул губы и перевел взгляд на ужасный пистолет Гарри.
— Тебе решать, — любезно улыбнулся Гарри. — Ты считаешь себя везучим, мразь?
Бандит нерешительно посмотрел на Гарри и очень медленно подтянул к себе руку. Гарри ступил на тротуар — боль пронизывала бедро при каждом шаге, — наклонился и поднял за дуло пистолет.
— Я… я должен знать… мистер, — севшим голосом прошептал человек.
Гарри медленно поднял черный пистолет и приставил холодное вороненое дуло к правому виску грабителя. Он нажал спусковой крючок — послышался глухой металлический звук.
— Шесть. Ты проиграл, — усмехнулся Гарри.
Бандит кивнул и отвернулся, подставив лицо каплям холодного косого дождя.
Повернув на Ван-несс, патрульный офицер Джон Бриско из тактического подразделения включил сирену. Правда, сейчас он был никакой не Джон Бриско, а Бобби Унзер — в новом фильме он на такой же бешеной скорости вез своего друга Марио в больницу. Патрульный офицер Бриско был убежден, что скорость не просто возбуждает — для него она уже превратилась в мощный наркотик для тела и души. Он широко улыбнулся и посмотрел на пассажира, но, наткнувшись на тяжелый взгляд Гарри Каллахэна, мгновенно изобразил озабоченность.
— Мы не на треке, — мрачно пробурчал Гарри.
— Слушаюсь, сэр, мистер Каллахэн, — Бриско ослабил давление на педаль газа. — Эта малышка просто создана для гонок… очень трудно удержаться.
— А ты попробуй.
Гарри отвернулся и уставился в окно. Одежда его промокла до нитки, нога горела от колена до паха — только что пришлось застрелить двух человек, а теперь на его голову свалился этот ковбой Джонни Бриско. Гарри издал жалобный стон.
Больница Мерси размещалась в древнем кирпичном здании неподалеку от Президио. Задумывалась она как родильный дом для бедных и сбившихся с пути девиц, но с началом войны больницу переоборудовали в эвакуационный госпиталь, а недавно — в пункт первой помощи для наркоманов. Двери ее всегда были открыты для больных, искалеченных, просто шизиков, короче, для всех нуждающихся в отдохновении от разгульной жизни города Сан-Франциско, включая пострадавших на посту полицейских.
Гарри с несчастным видом сидел на смотровом столе в одной из тесных палат-клетушек отделения неотложной помощи. В холле кого-то скрутил приступ истерики, от этих воплей у Гарри начало покалывать спину, словно в нее вогнали нож. Наконец крики перешли в тихий плач, но в ту же секунду со стороны старого корпуса раздался гомерический
— Наконец-то, — кисло пробормотал Гарри.
Ординатор, тощий молодой человек с усталым лицом, лишь усмехнулся. Сложив руки на груди, он оглядел Гарри с ног до головы.
— Тебя что, выудили из залива? — полюбопытствовал он.
Гарри фыркнул и перебросил сигару из одного угла рта в другой.
— Удивляюсь я тебе, Каллахэн. Я знаю многих полицейских, но ты самый результативный по части несчастных случаев. Что на этот раз?
— Картечь в бедре, — пробурчал Гарри.
Ординатор напустил на себя серьезный вид, огорченно покачал головой и прищелкнул языком.
— Наверное, с женитьбой уже ничего не получится, да, Гарри?
— Слабоумный осел, — пробормотал Гарри.
— Правильно, все нейрохирурги — ослы. Мы ими становимся после получения диплома. Ну ладно, давай посмотрим, что там у тебя случилось, Гарри.
Он подошел к амбулаторному столику и принялся перебирать хирургические инструменты.
— Зачем это тебе понадобились ножницы? — недоверчиво спросил Гарри.
— Собираюсь разрезать штанину.
— Окончательно спятил? Мэрия пока что бесплатно выделила мне лишь полицейский значок, а штаны и пиджаки я покупаю сам. Между прочим, отличные брючки, их можно заштопать и почистить. Поэтому просто сними.
Врач поглядел на кровавое месиво, в которое превратилось бедро Гарри, и неуверенно покачал головой:
— Будет больно.
Гарри стоически сжал зубы.
— За двадцать девять долларов и девяносто пять центов я немного побуду героем. Давай!
Врач резко дернул за пояс и спустил брюки. Гарри с шумом выдохнул воздух.
— Твои любовные манеры ни к черту не годятся, — прошипел сквозь зубы Гарри.
— А у тебя ножка — ни к черту. Надо бы поднять тебя в операционную.
— Ну уж нет, док, — Гарри мотнул головой. — Придется тебе выковыривать картечь прямо здесь.
Бормоча проклятия, хирург принялся за работу — он обработал раны антисептиком, сделал новокаиновую блокаду бедра и, взяв пинцет с перфорированными краями, извлек первую картечину.
— Из чего в тебя стреляли, Гарри? — Врач скептически разглядывал картечь. — Из «Большой Берты»? Похоже, эту штуку вымачивали в яде гюрзы. Тебе крупно повезло, ты практически «мертв по прибытии»[1].
— Надо же, — Гарри тупо поглядел на врача.
— Твое бедро похоже на задницу начинающего воришки, которого фермер угостил добрым зарядом соли. Хромать будешь не меньше месяца.
— Хорошо, хорошо, согласен. Заканчивай, ради Бога!
— Да не волнуйся ты, — в глазах хирурга было и раздражение, и уважение. — Через час снова будешь тянуть лямку. Ох, приятель, надеюсь, то, чем ты занимаешься, хотя бы приносит солидный доход!
Гарри обреченно вздохнул:
— Я самый богатый малый в квартале.
Врач хмыкнул и снова принялся за работу. Гарри еще раз вздохнул, вынул изо рта огрызок десятицентовой сигары патрульного Бриско, стряхнул с кончика — четверть дюйма холодного пепла и аккуратно убрал окурок в нагрудный карман рубашки.