Гувернер моего сына

Кои Юлия

Он занес Милана в дом и поставил на пол только после того, как за ними закрылась дверь.

– Как погуляли? – Алла встретила их дежурной улыбкой.

– Нормально, – буркнул Ваня. – Мяч где-то во дворе оставили.

– Ничего страшного, его заберут, – она присела на корточки перед насупившимся ребенком. – Проголодался?

– Да, – закивал Милан. – Только ему не давайте. Он вредный.

Ваня даже не стал закатывать глаза в ответ на это заявление, или спорить.

– Почему? – удивилась Алла. – Ваня ведь с тобой играет. Давай и его покормим.

– Ладно. Только не вкусным.

Алла

выпрямилась и помогла Милану снять дождевик. Она обернулась к Ване и шепнула ему, что у него есть пара минут, на что Ваня ответил ломаной, но благодарной улыбкой. Он быстро скинул дождевик и промокшие кроссовки и побежал умываться. Немного времени в одиночестве было именно то, что нужно.

Глава 7

Давид

Давид спустился вниз, когда заметил, как Иван тащит его ребенка в дом. Он едва заметно усмехнулся, вспомнив, что и сам так делал пару раз, когда Милан был значительно младше. Но сейчас он не мог бы представить, чтобы они бегали вместе, бесились и играли. Он все же решил спуститься и узнать, в чем причина такого их возвращения.

Милан уже сидел в столовой. Переодетый, причесанный, с раскрасневшимися щеками. Он болтал ложкой в кружке с какао и хмурил светлые брови.

– Приятного аппетита, – Давид сел рядом, придвинув заварные пирожные, приготовленные специально для перекуса. Милан взял одно пирожное и молча кивнув, принялся его понемногу надкусывать.

Давид остался не слишком доволен молчанием, но давить не стал. Он дождался, когда Милан доест.

– Что-то случилось?

– Иван-дурак не дает мне играть.

– Как это?

– Только становится весело, как он все портит. Скучный.

– Должно быть, он о тебе беспокоится. Ты не промок на улице?

– Нет.

Милан увидел едва ли не влетевшего в столовую Ивана и схватил еще одно пирожное. Должно быть, решил слопать все из вредности. Давид повернулся к гувернеру и у него едва не дернулся глаз. Встрепанный, с лихорадочно горящими щеками и красными пятнами на шее, он быстрым шагом добрался до стола и взяв приготовленную чашку чая, сел как можно дальше от Давида и Милана.

В глаза бросилась расстегнутая ширинка и босые ноги Ивана.

– У вас все в порядке?

– Да, только ноги промочил, – быстро ответил Иван, спрятавшись за чашкой и не глядя на Давида. Это было неприятно.

Иван

Ваня прикусил тонкий фарфор чашки и на миг зажмурился, желая провалиться сквозь землю. Угораздило же его! Не иначе, как говорят, бес попутал. Мыл себе спокойно руки, придумывая, как можно напакостить противному ребенку и не попасться, и вдруг вспомнил, что утром ему не удалось побыть одному из-за Морозова. Решив, что пары минут хватит, он торопливо расстегнул брюки, оперся о дорогущую раковину и начал быстро двигать рукой. Плевать, что на сухую, и без удовольствия, лишь бы скинуть напряжение, плескавшееся внутри и раздражающее. Возможно, после этого он и не будет так злиться без повода и будет смотреть сквозь пальцы на

выходки Милана.

Стиснув зубы, Ваня закрыл глаза. Под веками маячили смутные образы. Пышная грудь, тонкая девичья талия и разведенные в стороны ноги. Тело отозвалось неоднозначно. Ваня уже натер кожу и от горячих образов, в которых значительно прибавилось политых маслом упругих женских тел, его член внезапно поник.

– Да что с тобой такое, – едва не вскрикнул Ваня, возмутившись такой вялой реакции.

– Ваня! – в дверь с другой стороны постучала Алла.

– Да? – Иван наскоро заправил рубашку и снова открыв воду, брызнул в лицо холодной водой. Сердце усиленно забилось, будто он снова подросток, которого едва не поймали за просмотром кассет, найденных у отца в шкафу.

– Ты чего застрял? Милан с Давидом уже в столовой.

Помня, как ему намекнули, что опаздывать в этом доме смерти подобно, Ваня выскочил из ванной, забыв рядом с раковиной промокшие насквозь носки и побежал в столовую. Холодный взгляд, которым его встретил Морозов, окатил не хуже ведра ледяной воды.

Поэтому Ваня сидел, как на иголках, и намеревался испортить чужой сервиз, нервно покусывая край чашки.

– Что произошло на улице? – спросил Давид таким тоном, что Ваня вздрогнул.

– Ничего, мяч погоняли.

– Тогда почему Милан расстроен?

Ваня зыркнул на малого, который слопал почти все пирожные, и сглотнул набежавшую слюну. Расстроен тот был потому что ремня ни разу не получал.

– Я сказал ему, что нельзя убегать от взрослых. Тем более, когда его зовут.

Давид буравил Ваню взглядом долгие несколько секунд, а потом повернулся к сыну. Тот чуть вжал голову в плечи, но быстро исправился, сев ровно.

– Мы же дома, – буркнул Милан.

– Иван прав, – спокойно проговорил Давид, хотя по его виду нельзя было сказать, что он способен сейчас на такой тон.

Ваня вскинулся, навострив уши. Он не был готов к тому, что Морозов встанет на его сторону, и это оказалось приятно.

– Но я нигде не бываю, только здесь! – начал капризничать Милан. Он вскочил с места и кинул в сторону Вани пирожным. Только благодаря тому, что у ребенка не доставало сил, лакомство не долетело до Ваниной головы.

Ваня думал, что Давид взбесится и прилетит всем присутствующим, но тот даже не шелохнулся. Милан стоял перед ним, как малюсенькая копия, но мужчина сохранил хладнокровие.

– Сядь, – припечатал одним лишь словом так, что Ванины булочки сжались и плотнее устроились на своем стуле, будто это сказали ему.

Милан пыхтел, глядя на отца, но занял свое место. Ване показалось, что он стал свидетелем того, чего не должен был видеть. Ощущение того, что он являлся лишним, было слишком острым. Хотел бы он молча уползти по стенке в свою комнату или лучше подальше от этих двоих, но вынужден был сидеть смирно.

– Кто позволил тебе так себя вести?

Милан ничего не ответил. Нижняя губа задрожала, но реветь он не стал. Морозов смотрел на ребенка нахмурившись. Потом протянул руку и Ваня вскочил с места, сам не понимая, зачем. Как бы он не желал, чтобы Милану всыпали по первое число, ведь было за что, но он оказался не готов к тому, что ребенку может действительно попасть.