Гюда, самолетная томте
Шрифт:
– Определенно померещилось.
– Да, как же! Через некоторое время я увидел по левому борту огни, скорее всего, Хельсингборг. Они были гораздо ниже, и - слушайте!
– они стояли, а тот огонь перемещался, летел впереди меня. Теперь я видел это отчетливо.
– Чистая мистика, - с непонятным удовлетворением произнес Альрик.
– А как он выглядел?
– Одиночный огонь, белый, чуть желтоватый. Я не мог его догнать.
– Ну, а кроме огня, там было что-нибудь? На чем-то ведь он был укреплен?
– Не знаю, - Оскар комически развел руками.
–
– И куда он потом делся?
– А шут его знает. Скоро я узнал огни Ландскруны - Цитадель, порт, железную дорогу. Обрадовался, конечно, а мой огонек как-то затерялся среди других.
Ага, затерялся, улыбнулась Гюда. Карбид кончился.
– Налей еще кофе, будь другом.
– А где сахар?
– Нету.
– В банке посмотрите.
– Нету в банке.
– Странно, вчера была полная.
– Томте балует...
Вот люди, лениво думала Гюда, грызя очередной кусочек рафинада. Как ни одной поломки за полгода, кроме причиненных учениками, и никакого брака, так это они сами молодцы. Оскар живым вернулся - мистика. А как сахара нет, так сразу томте...
– Я думаю, это было чудо, - серьезно сказал Густаф.
– Чудо спасло твою жизнь Оскар. Я не пастор, я не знаю, но, может, тебе следует над этим задуматься.
– Божье чудо?
– елейным голосом вопросил Альрик.
– А ты бы не смеялся над этим.
– И не думал смеяться.
– Нет, может, у тебя есть другое объяснение?
– Извольте. Это называется "работа подсознательного".
– О нет, опять ты со своей научной порнографией!
– Кто думает, что Фрейд - это только порнография, тот сам собой иллюстрирует его главный тезис. Нет, ничего похожего! Я говорю о другом, об авиаторском опыте Оскара, о его интуиции, которая проявила себя таким причудливым способом. Его мозг проанализировал начальный курс, погодные условия, показания приборов, - на сознательном уровне анализ был неполным, и он сбился с курса. Подсознание было умнее, однако не могло донести до сознания свою аргументацию. Поэтому оно было вынуждено подбросить ему правильный ответ в виде галлюцинации - маленького светового пятна на верном курсе. Вообще, я думаю, такие вещи происходят довольно часто, и если бы мы не прибегали к бездоказательным мистическим объяснениям...
– Ну знаешь, можно подумать, твое объяснение доказательно!
– Хорошо, возможно, это была шаровая молния, они порой совершают очень сложные эволюции, я читал про это в журнале. Мир полон удивительных явлений!
Я - мистика, говорила себе Гюда. Я маленькая световая галлюцинация. Я шаровая молния, золотая бусина с ожерелья во имя Тора. Ну, заслужила бы ты, подруга, такие красивые имена, если бы осталась дома?..
– Всем доброго утра.
Прозвучало это так, будто кто-то разбился насмерть.
– Шеф, все еще злишься? Клянусь, больше никогда не буду жениться!
– Забыл о твоей женитьбе. Вы газет еще не видели? Так посмотрите.
Шуршащий лист накрыл стол - сахарницу, ложки, хлеб и булочки. Гюда под потолком вмиг прочитала заголовок,
– Значит, все-таки война, - сказал Густаф.
– Я так и знал, - сказал Альрик.
– Не эрцгерцог, так было бы что-то другое. То-то радости Валленбергу и его прихвостням.
– Надо думать о том, как изменятся наши обстоятельства, - сказал Энок.
– Тот твой немец, Густаф, был прав кое в чем.
– Трюггве Гран перелетел через Северное море, - сказал Оскар, перевернув лист.
– Но только в один конец!.. А все же неплохо, что я не опоздаю в полк.
Письмо в конверте они вытащили из кармана куртки Энока.
"Сняли квартирку на Оденгатан, адрес найдешь на конверте. Устроились очень хорошо, хозяйка добрейшая женщина, хоть и с заскоками: называет беременность "интересным положением" и советует Эдит не есть ягод, чтобы у младенчика не было красных пятнышек! Плохо, что Эдит одна целыми днями. Родные не поддерживают с ней связи. Я теперь авиаинструктор, служба требует моего присутствия..."
– Знаю Оденгатан. Это в Каменном Городе.
– Полетели, мама?
– Поехали поездом. Силы тебе там понадобятся.
Гюда старалась быть строгой, но при прощании едва удерживалась, чтобы не расплакаться и не лишить Альдис мужества. Такая беда с нежданными детьми - слишком недолго побудешь мамой, слишком быстрое расставание, а больно, как и с простыми, рожденными.
Каменный Город! Улицы как та расщелина скальных троллей. На деревья посмотреть - два квартала надо идти. Подвал темный, холодный, чердак холодный и чересчур просторный. Кое-как обустроили уголок на первое время. Тетушкино ожерелье Гюда намотала вокруг шейки Альдис - получилось в два ряда.
– С этим не пропадешь. В случае чего жми в Лидингё, к бабушке и дедушке, они тебя в обиду не дадут. Помни, твое дело - беречь Эдит и ребенка, все остальное пустяки. Если в городе плохо станет с едой, вывезем их в деревню, снова будем вместе. И следи, чтобы он ее любил.
– Зачем? Он же и так ее любит!
– Следи. У людей всякое бывает, особенно в городе.
Обратно Гюда летела, всего раз садясь отдыхать, ей даже хотелось растратить все силы. А когда вернулась - не узнала фабрики.
Деревянные цеха остались, но рядом рыли котлован под новое здание. Школу авиаторов перенесли за город, и учились в ней теперь офицеры, будущий оплот воздушных сил королевства. Красный домик большую часть времени пустовал. Человек в военной форме вежливо, но строго сказал, что теперь неуместны общие обеды руководящего состава, в том числе инженеров, владеющих секретной информацией, и простых рабочих, не говоря о совместном распитии кофе. А на фабрике "руководящий состав" повадился устраивать совещания и толковать о самолетах-разведчиках и самолетах-истребителях. Швеция заявила о нейтралитете, однако люди почему-то все равно закупали муку, горох и соль.