Хагалаз. Восхождение
Шрифт:
— Какое дерзкое своеволие. И этому магу вы доверяете?
Хизер ухватила девушку за подбородок. Шэрон опешила от боли: так крепко пальцы впились в её плоть.
— Мне известно, что верры прекрасные манипуляторы, но я не глупая девчонка, которой вы сможете управлять. А теперь подумай дважды, прежде чем дать ответ: ты причастна к тому, что Ульрих узнал о кончине Наоми?
— Нет.
— Поддерживаешь связь с Харон?
— Нет.
— Что ты знаешь о захвате Ютры?
— Н-ничего, только то, что это дело рук Иннун.
Губы Хизер искривились в гневную презрительную линию.
— Что
Шэрон петляла между деревьев, чувствуя накатывающую волну страха. Она оглядывалась по сторонам, огибала сучья, вздрагивала от посторонних шорохов, и лишь когда впереди показался знакомый силуэт, облегчённо выдохнула.
— Харон!
Девушка обернулась, и хмурый вид её лица заставил Шэрон забыть о спокойствии.
— В чём дело? Зачем ты искала меня?
Приблизившись, черноволосая выдержала гнетущую паузу. Стоит ли говорить всё как есть? Солгать? Приукрасить?
— Хотела предупредить об опасности. Мы покидаем Архорд, — на выдохе сообщила она.
— Что? Почему?
— Нам больше не доверяют, — изобразив муку, Шэрон прикусила нижнюю губу. — Сегодня королева и изгнанник пытали нас. Леро здорово досталось, я отделалась незначительными увечьями, до Лии ход не дошёл, но… Нас обвинили в содействии Ульриху.
— Ульриху? — лицо Харон вытянулось в недоумении. — При чём здесь правитель Эндагона?
— Ах, да… ты же не знаешь. — Шэрон облокотилась на ближайшее дерево и окинула взглядом солнечную поляну. — Принцесса Наоми выбросилась из окна несколько недель назад. А сегодня королева получила письмо из Эндагона. Ревердасу объявили войну, и поскольку смерть принцессы держали в строжайшей тайне, нас обвинили в измене. Мол кому, если не нам выгодно подобное стечение обстоятельств. Не за горами момент, когда нас решать казнить, и я не собираюсь дожидаться его.
— Но это же абсурд. О, Геул… — Харон схватилась за голову. — Как такое допустили? И что теперь делать?
— Бежать, — не раздумывая, отозвалась девушка, — как только станет известно, что мы покинули столицу, которая, к слову, теперь официально закрыта, об этом известят Радвида, и тебя тоже схватят. Вернись к Ютре, пока можешь. Если Августа приняли, то примут и тебя. Нам больше нельзя оставаться на стороне людей, их срок и правда вышел. Нужно быть глупцом, чтобы попасть под руку умирающего в агонии.
— Предлагаешь дезертировать?
— Сделать правильный выбор. Или ты что, хочешь погибнуть в лоне врага? Впервые за столько лет у нас появился шанс освободиться, вернуться к своему народу, дать отпор, свергнуть этих ничтожеств и заполучить
От пристального взгляда Харон, Шэрон почувствовала лёгкое волнение. На мгновение она подумала, что делает нечто неправильное, однако сразу же отвергла эту рождённую страхом рабскую мысль.
— Так это правда? Вы сообщили Ульриху о смерти дочери?
— Допустим…
— Шэрон…
— Другие не в курсе. Я действовала одна ни разу о том не пожалела.
— Но как тебе удалось?
— У меня есть доверенный человек, и, к счастью, его слова достаточно для того, чтобы правитель Эндагона начал принимать меры.
— Но зачем? Если бы этого не случилось, вас ни в чём бы и не обвинили.
— Неужели мало причин? Война пришла, признай этот факт. Хочешь знать, связана ли Дефоу с Иннун? Нет, однако она опасна, потому что будь уверена, имеет козырь в рукаве, и советник её относится к нам с крайним пренебрежением. Мы не по одну сторону, так что пусть две армии друг друга перебьют, а мы прикончим оставшихся, и при удачном стечении обстоятельств нам достанется не только Ревердас, но и Эндагон. И что, скажи на милость, помешает армии магов завоевать континент? Люди и опомниться не успеют, как мы сожжём их дома, разорим замки и угоним в рабство женщин. Уверена, в Ютре с радостью примут мою неоценимую помощь. Вот и пропуск в новую жизнь.
На лице Харон отобразилось негодование, отчаяние, гнев. Девушка удивлённо взирала на то, как она борется с внутренними чувствами, пытаясь выбрать наиболее верную мораль.
— Они знают об этом? Королева?
— Нет, — Шэрон самодовольно усмехнулась, — из верра сложно достать информацию, а они даже не старались. Однако советник настроен негативно, и пока по его инициативе с нас не сняли головы, мы уберёмся отсюда. Спасайся и ты. Уверена, вы не так далеко ушли…
— Мы всё ещё под Ютрой.
— Что? Я думала, королева приказала отступить и эвакуировать деревни.
— Да, Радвид отправил двадцать человек на сопровождение, остальные остались. Он считает, мы обязаны помешать воссоединению кланов.
Скрестив руки на груди, Шэрон иронично захохотала.
— Я не ослышалась? Командующий решил, что в составе тридцати человек сможет сдержать идущих к Ютре магов? Да он же безумен!
— Согласна, но сейчас мы единственные глаза и уши в этом месте.
— Уходи оттуда, Харон. Уверена, столь жалкие остатки перебьют не сегодня, так завтра. Расскажи в Ютре про Ульриха, и про то, что королева намерена оборонять столицу. Она посылает людей за эбонитом и костьми аэлудов. Думаю, им будет интересно узнать.
— Что? — Девушка вновь опешила. — Но ведь это…
— Антимагический щит?
— Невозможно, они не установят его… Нужен особый ритуал.
Шэрон пожала плечами.
— Один раз подобное провернули. Возможно, королева знает, что делает. И если маги хотят идти в Архорд, то им стоит поторопиться.
— Это сумасшествие… Откуда они вообще узнали?
— Мне пора, Харон. Думаю, эта ночь — наш последний шанс убраться из столицы.
— Шэрон, стой…
Но девушка уже растворилась, оставив названую сестру наедине с её ужасом и негодованием.