Хагалаз. Восхождение
Шрифт:
— Что есть зло? — осведомился мужчина. — Для магов мы такие же убийцы и враги, как и они для нас. Мы тоже часть так называемого зла, и если уж бороться против него, то придётся умереть всем.
На лице королевы мелькнула мука.
— Ты до ужаса прав. Мир стоит на крови, и самые яркие цветы всегда растут на могилах. Однако ночь истекает… рассвет разлучит нас, Леос. Наверное, никогда прежде мне не хотелось так сильно продлить миг… — Хизер облокотилась на комод и плотнее запахнула халат.
— Ты решила ехать? Так скоро?
— Я
— Но ведь мы не успели собрать должное количество людей.
— Мне и не нужно много. Ревердас не в том положении, чтобы тратить ресурсы на моё сопровождение в Эйхан. Я выеду с небольшим отрядом, как и ты.
— Не исключено, что о поездке узнают. В дороге могут возникнуть неприятности, сейчас враги на каждом шагу, тем более, что мы не знаем, как большая часть страны восприняла твоё восхождение на престол.
Хизер страдальчески улыбнулась.
— Вот и повод узнать. Не переживай, Леос, я сумею себя защитить. Главное, чтобы цель оправдала средства. Но сердце подсказывает, не выйдет всё так гладко, как нам бы хотелось.
— Выживает сильнейший. Закон борьбы действует не только на арене, но и в жизни.
— Тебе страшно?
Маг пожал плечами.
— Страх — абстрактное понятие.
— Страх — это чувство, свойственное всем живым. Иногда мне кажется, что это единственный признак жизни. Если мы не боимся, значит мы мертвы.
— Есть ситуации, в которых страх нужно подавлять. Например, бой, иначе ты уничтожишь сам себя.
Девушка отрицательно качнула головой.
— Нет, это неправильный подход. Страх важен в сражении. Когда ты боишься, внимание охватывает всё. Твой внутренний ужас становится щитом, тем нежеланием умирать, и той борьбой, которая вырывается наружу. Пока ты чувствуешь страх, ты понимаешь, за что бьёшься, у тебя есть стимул.
Маг едва заметно усмехнулся.
— Может, ты и права.
Хизер сделала несколько шагов вперёд и заглянула в тёмный блестящие глаза. Мужчина как будто напрягся.
— Ты в чём-то не уверен? Быть может, боишься за меня? Или в самом деле не хочешь, чтобы я выходила замуж? — Девичья ладонь скользнула вдоль бархатистого жилета, а Леос поймал её своей.
— Я говорил, что так будет. Короли не выбирают.
— А если бы могли выбирать? Если бы я выбрала тебя, Леоссар?
Маг не ответил. Девушка почувствовала внутреннюю дрожь.
— Молчишь… Иногда я говорю себе: «брось это, он равнодушен», а потом ты целуешь меня и… мне кажется, твоё «нет» — откровенная ложь. Может быть, я заблуждаюсь, и эта какая-то изощрённая игра, но я не могу заставить себя перестать в ней участвовать.
— Хизер…
— Я всё равно люблю тебя. Знаю, что это не нужно, тем более сейчас, но иначе не будет. Живи с этой мыслью. Мы нескоро встретимся вновь, но не смей забывать моё лицо, мой голос… что бы ни случилось.
Леоссар поцеловал тыльную сторону её ладони, и Хизер невольно улыбнулась.
— Я
— Какие?
— Думаю, уважение короля будет проще заполучить целомудренной невесте.
Уловив намёк, Леос смущённо усмехнулся.
— Поправимо.
— Хорошо. Тогда прежде… — Девушка подалась вперёд, и они встретились в жадном поцелуе. Маг прижал её к себе, и Хизер, удовольствовавшись моментом, была готова раствориться в его объятиях. Быть может, эта их последняя ночь, последний раз, когда они смогут позволить себе любить и быть любимыми. Тёплые влажные губы, от которых Хизер была без ума, скользили вдоль её шеи. Одежда безжалостно срывалась и была выброшена на пол. Осень умирала в морозных оковах, испуская прощальный жалобный свист, заглушённый резким умоляющим стоном.
Дворцовые ворота нехотя распахнулись. Двойка угольных лошадей выехала вперёд. Ими правили облачённые в доспехи мужчины, держащие в руках знамёна цвета охры. Следом, вопреки советам и мольбам, верхом выехала Хизер на резвой белой лошадке и Арравел Н’Гор, изрядно приодевшийся в меха для такой дальней поездки. За ними следовали ещё двое стражей, четыре кареты, несколько возов с вещами, провизией, слугами, и десять рыцарей, замыкающих колонну. Провожать королеву в путь вышел не только весь дворец, но и город, стекающийся к площади каждый раз, когда на ней что-то происходило.
Хизер была обворожительна. Во всяком случае таковой она казалась Леоссару, молча наблюдающему за тем, как она вскакивает в седло. Этот жест вызвал у мужчины ностальгию. Ещё не так давно они путешествовали вместе, и вот теперь она удалялась из покорённой страны гордая, сильная, своенравная. Кн иг о ед . нет
На улице заметно похолодало, и Хизер порадовалась тому, что ей успели сшить тёплый дорожный костюм. Конечно, всегда можно было пересесть в карету, укутаться в одеяла и не знать забот, но девушка не призвала такого выхода. Она была королевой, а правителю подобает гордо восседать на лошади и смотреть опасностям в лицо. Пусть ни у кого не возникает сомнений в её уверенности, способностях, бесстрашии.
Иного мнения был лорд Арравел, который предпочитал передвигаться с комфортом, но позволить себе унизиться перед Хизер было для него невообразимо. Приходилось благородно терпеть крепчающий мороз, ветер и несменную позу. Смотря на девушку, с которой не так давно разговаривал на «ты», и которой кричал в лицо, набравшись алкоголя, мужчина искренне недоумевал, почему именно ему был доверен столько высокий пост, и почему его избрали в сопроводители потенциальной «невесты».
В платье Хизер появилась лишь раз — на своей коронации, и лорд невольно подумал, что она была рождена для войны. Представить, что эта девушка влюбит в себя южного короля, Арравелу никак не удавалось. Он мысленно сетовал на злополучную жизнь, и думал о том, как бы не нарваться на неприятности в пути.