Хемлок, или яды
Шрифт:
—Я пришел встретиться с другом, который должен проезжать здесь на делийском экспрессе.
—Делийский экспресс прибывает в двенадцать пятьдесят.
—Я знаю... Еще только десять минут одиннадцатого, верно?.. Взгляните на часы: десять часов десять минут... Видите?
—Хотите войти и присесть?
—С удовольствием, спасибо...
Он с порога представился - лейтенант Генри Кларк из Мед службы, затем сел, вступил в разговор и с самого начала повел
—Возможно, вы знаете моего друга хотя бы по фамилии?
– спросил Кларк.
– Мистер Мензис - знаменитый чемпион мира по шахматам... Нет?..
—К сожалению, нет... Еще чаю?..
Ситуация казалась Митчеллу странноватой. Почему мистер Кларк пришел с таким огромным запасом времени? Почему он болтает без умолку?
—Мистер Мензис - замечательный человек... По пути из Бомбея в Каунпур... На делийском экспрессе... В двенадцать пятьдесят, говорите?..
Митчелл встал и показал расписание, напечатанное на пожелтевшей, засиженной мухами бумаге. Неожиданно время замедлилось, в воздухе повис пресный запах стирки. Пламя лампы вновь задрожало, и Митчелл успокоился: можно заняться подрезкой фитиля - утешительной рутиной, позволившей снять неловкость. Негромко засвистел чайник.
—Скоро полночь, - сказал Кларк.
Наконец, хрипло пыхтя, выдыхая пар из ноздрей и прожигая огненно-красным взором темноту, прибыло железное чудище, и весь вокзал наполнился едким запахом нагретого металла и раскаленного угля. Опаловый луч света пересек толстую дымную струю, которой паровоз окатил балласт. Большинство лежавших вскочили и побежали вдоль пути, предлагая бетель, сигареты, различные отбросы, гороскопы, свежие и перезрелые фрукты, напитки в бидонах. Несколько пассажиров сошли с поезда - их тут же проглотила ночь. Митчелл помахал флажками, подудел в жестяную трубу. Он потерял лейтенанта Кларка из виду, но в целом не было причин сомневаться, что тот действительно встретился со своим другом мистером Мензисом - чемпионом мира по шахматам, направлявшимся на делийском экспрессе из Бомбея в Каунпур.
Жюли была желтой и флегматичной: ей не разрешали выходить из сада, опасаясь нападения или домогательств бродячих псов. В ту ночь она проснулась от шагов Абдула Латифа, и теперь, запертая в заброшенном курятнике в глубине сада, изумлялась своему новому положению. Жюли вздохнула и негромко прорычала, после чего забилась в угол и смиренно уснула.
—Отец еще не вернулся, - сказала Мод, одевая ночную рубашку.
Джойс как раз заплетала косы. Наконец она взглянула на большую серебряную луковицу в изголовье: пол-одиннадцатого... Обычно Генри Кларк возвращался к десяти после ужина у миссис Фулхэм. Джойс Кларк равнодушно пожала плечами и легла в постель.
Мод с матерью занимали длинную комнату в конце веранды, с двумя выходившими в холл окнами, между которыми стояли рядышком две кровати. Как правило, Кларк входил в холл через веранду (ее дверь никогда не запиралась на ключ) и направлялся в свою комнату, где в изножье кровати спала Жюли.
Мод внезапно разбудил чей-то вопль. Она вскочила и при свете повернутой вполоборота ветрозащитной лампы увидела туземца, стоявшего
Снова раздался ее вопль, и в полумраке эхом откликнулись какие-то другие хрипы, крики, призывы. Дрожа, как лист, Мод насилу зажгла свет. Джойс Кларк полусидела на подушках: череп расколот надвое, лобная кость отстала, и в щель виднеется краешек мозга, брызжут потоки крови.
—Не оставляй меня... Не оставляй, - захлебывалась несчастная.
Мод закричала, сжимая в руках лампу и уставившись на вскрытый череп. Ноги стали, точно в кошмаре, свинцовыми, и, точно в
кошмаре, чья-то рука затрясла дверь, задрожала щеколда: кто-то пытался войти! Внезапно Мод поняла, что это отец, насилу сдвинулась с места, добралась до двери веранды и открыла ее, даже не удивившись тому, что она заперта.
—Папа... Грабители... Они убили маму...
Кларк подошел к кровати и склонился над умирающей:
—Джойс!.. Кто это был?.. Ты кого-нибудь узнала?.. Кого?..
Но она уже впала в кому, и Генри Кларк с облегчением распрямился. Циферблат серебряной луковицы показывал ровно два часа. На стекло брызнула капля крови.
Еще до трех Кларк прибыл в отель «Лорис», где проживал майор Бьюкенен из ОМУ, который тотчас спустился, весь взъерошенный и расхристанный.
—Бандиты только что убили мою жену.
Глаза майора превратились в два чужеродных тела, с превеликим трудом удерживавшихся в орбитах. Ошеломил его не столько сам факт (в Иннндхии подобные казусы не редкость), сколько форма изложения.
Забрав по пути констебля Хусейна, двое мужчин еще застали вызванного Мод ассистента хирурга, который оказывал миссис Кларк первую помощь. Слуги молча наблюдали, а Жюли вдруг затянула заунывную песню, которую помнит каждая собака.
Когда поутру прибыл инспектор Смит, на обагренных подушках еще лежал левый мизинец, аккуратно отрезанный между первой и второй фалангой. Не предпринималось никаких действенных мер. Люди топтались в лужах крови и наследили по всему бунгало. На пару секунд миссис Кларк, похоже, очнулась, попыталась что-то сказать, но фраза потонула в зловещем урчании. К одиннадцати часам утра Джойс Кларк скончалась.
Около одиннадцати часов утра Кэтлин сидела у крыльца веранды, выкладывая розетки из гальки. Ночью она слышала, как в дверь постучали, мать встала и открыла. Девочка тотчас узнала голос лейтенанта Кларка, говорившего, правда, странным тоном: мол, к ним ворвались бандиты и напали на его жену.
—Как она сейчас?
– спросила мама.
—Ничего... Череп расколот... Мозги видно... У тебя нет чего-нибудь выпить?
Кэтлин услышала звон стекла, а затем лейтенант ушел.
Рано утром явился туземец, которого она уже видела как-то вечером в столовой.
—Это портной, - сказала мама и пошла за чем-то в свою комнату.
Кэтлин приблизилась к мужчине:
—Это неправда, ты не дарзи... Я отлично знаю, кто ты...