Химеры. Том 1
Шрифт:
Мир блекнет, принимает прежние очертания, вновь слышу шум водопада и своё дыхание. С удивлением смотрю на поверженного гиганта, не могу поверить и оценить случившееся.
В смущении прихожу в лагерь, мне крайне неудобно за то, что оборвал надежды товарищей на схватку со зверем, все их приготовления оказались напрасными. Я их прекрасно понимаю, как тяжело осознавать мужчинам, что цель, к которой они тщательно готовились, завершилась несколько иным образом.
В лагере тихо, на дереве посапывают охотники, князь Аскольд закончил выделку шкуры, развесил сушиться. Семён с Игорьком затеяли весёлую
– Хорошо поохотился?
– осторожно начинает он.
Краснею, в великом смущении опускаю глаза: - Так, прогулялся ... случайно оказался у пещер - там древний город, случайно столкнулся с медведем и случайно убил его, - говорю я чистую правду.
У Аскольда поехали в сторону глаза: - Что вы, простите ... случайно сделали?
– Того ... медведя завалил, - я заикаюсь и краснею.
– Медведя завалил?!
– Он лежит у ворот, а внутри горы, водопад.
Князь садится на землю: - И на хрен мы столько людей гнали, пошёл бы сам.
– Да говорю же, случайно!
– раскаяние едва не вызывает слёзы.
– Никита, ты чудовище, - серьёзно изрекает Аскольд, - как хорошо, что ты мой друг.
Он смеётся, но в глазах жёсткость, бородка по-боевому топорщится в разные стороны.
Семён слышит, о чём мы говорим, мигом оказывается рядом.
– Не шутка?
– спрашивает он и улыбается как ясно солнышко.
– Здорово, теперь можно и по домам!
Аскольд с недоумением смотрит на Семёна: - Ты, кажется, не понял, он в одиночку убил зверя больше тонны весом, это нонсенс!
– и оборачивается ко мне: - Каким образом тебе удалось, ведь это не реально!
– Почему же, ты сам мне объяснил куда стрелять, - мне и лестно и непривычно от такого внимания всегда невозмутимого Аскольда.
– Неужели запомнил?
– он задумчиво пригладил бородку.
– Но, одно дело знать куда стрелять, а на практике этого не бывает, при такой массе зверя, отклонение в миллиметр, одно и тоже, что ты промазал. Ты куда стрелял?
– В глаз.
– Место уязвимое, но здесь нужна исключительная точность, - Аскольд смотрит на меня как на сверхъестественное существо, я даже ёжусь под его взглядом, типичный аспид, какое правильное прозвище.
– Шкуру надо снять, - я выдыхаю из себя воздух и внезапно вспоминаю зверя во всей красе, его рёв и слюнявую пасть, мне становится дурно, и едва удерживаюсь на ногах.
– Это дело, - соглашается князь, поднимает голову: - Подъём, бездельники!
– гаркнул он.
Охотники молниеносно оказываются на земле. Аскольд прошёлся мимо них, в глазах лукавство: - Бревно снять, приманку в мешок, идём снимать шкуру.
– Чью?
– удивлённо спрашивает один из молодых охотников.
– Можно и твою, но лучше с арктодуса.
– Сначала убить его надо, - настороженно произносит Палёный, а Арсений Николаевич напрягается, метнул взгляд на меня, затем с вопросом смотрит на Аскольда.
– Он ... ты правильно определил, - усмехается князь.
– Это невозможно, - охотник опускает взгляд.
–
– Невероятно, - пробормотал Арсений Николаевич, а Палёный перекрестился, охотники с суеверным ужасом смотрят на меня, а я сплёвываю, чтобы разрядить обстановку.
– Медведь мёртв, он лежит у пещер, снимем шкуру, осмотрим город, и миссия на этот раз закончена.
– Город?
– Развалины, - уточняю я.
С трепетом входим в город. Мои спутники не менее меня ощущают восторг от былого могущества империи колоссов, он и сейчас производит невероятное впечатление, сложно даже представить мир людей живших здесь. Огромные сооружения непостижимым образом вписываются в окружающий ландшафт с непонятной лёгкостью и гармоничность. Исполинские блоки, давно разрушенных зданий, стоят на земле твёрдо, основательно, словно появились здесь с тех времён, когда образовалась Земля, буйная растительность, как зелёное пламя, облизывает тёмные камни.
Стервятники срываются со своих мест, освобождая уставшие ветки, стайка певчих птиц оккупировала деревья в розовых цветах и теперь заводят нежные трели.
– Здесь будет наш город, - уверено говорю я.
– Да, место достойное, - соглашается Аскольд.
Мы подходим к воротам Титанов. Арктодус лежит за колонной, огромный как всё здесь - бывший хозяин развалин, но нарушил закон, напал на людей и мёртв, комок подкатывается к горлу. Почему, мне жаль его? Может он просто жертва в чьей-то игре, игре богов?
Князь Аскольд в оцепенении стоит у поверженного гиганта, я никогда не видел его таким. Он поворачивается ко мне, лицо бледное: - Истинно! Ты Великий князь, жизнь за тебя отдам, Никита Васильевич.
Обнимаю его: - Прежде всего, ты мой друг, не хотелось, чтобы ты проливал за меня кровь, но поверь, в случае необходимости и я не пожалею её ради друзей.
Люди окружают зверя, в глазах почтение - нельзя иначе относиться к таким существам.
Семён стоит в стороне, удерживает рвущегося в бой Игоря. Мальчик скалит зубы и рычит почти по-взрослому, никакого уважения к поверженному гиганту.
Охотники удивлённо разговаривают друг с другом, искоса бросают взгляды в сторону моей персоны, для них загадка, как мне удалось одолеть зверя, да я и сам потрясён и до сих пор не верю, что людоед мёртв, а я причина его смерти.
Ворота Титанов словно приглашают войти в величественный зал пещеры, может, она рукотворна, но сейчас обросла сталактитами и сталагмитами. Со стен свисают сказочной красоты каменные сосульки, покрытые лунным молоком разных оттенков цвета, от белого как снег, до оранжевых, почти красных. Сталагмиты покоятся в самых необычных местах пещеры. Исходя некоторой доли воображения, напоминают сказочных троллей и причудливых зверей. Пол пещеры ровный как бильярдный стол, чистый и влажный. Свет от ворот проникает далеко в пещеру и поэтому в глубине виден силуэт прекрасного водопада в снопе серебристых искр. Вода низвергается вниз мерным рокотом, попадает в круглый бассейн, и вытекает из него, образуя подземную реку, бурлящим потоком, уносясь вглубь, теряясь в угольной темноте.