Химическая свадьба
Шрифт:
— Ну, у Куканье губа не дура, — уважительно покачала головой Иванна.
— О, тебя тётя Лиза зовёт, — стоящая лицом к дому Адя заметила, что с крыльца садовой веранды призывно машет Елизавета.
Иванна, велев всем развлекаться, побежала на зов. По мере приближения, она не могла не заметить слегка скептическое выражение лица матери.
— Что случилось? — настороженно поинтересовалась она.
— Пока ничего, но ты бы сходила в библиотеку и сообщила своим мужчинам, что ежели они хотят затеять магическую дуэль, или же просто на кулачках биться — пусть топают в дальний конец сада. Библиотека мне дорога как память, — чопорно
— Чего-о-о? — вытаращилась на неё Иванна. — Какие ещё мои мужчины?
— Ты, видимо, перегрелась за сегодня, — вздохнула Елизавета, озабоченно пощупав её лоб. — Там в библиотеке Игорь с Северусом беседуют, я не стала пытаться узнать, на какую тему, но со стороны они чисто как Велес с Че Геварой по весне смотрятся, только что хвостами себя не хлещут, за неимением таковых.
Иванна, переменившись в лице, с места стартовала в библиотеку, по пути едва не опрокинув направляющуюся в сад Раувольфию. Та озвучила свои соображения о нехорошей тенденции, но Иванна, торопливо извинившись, дискуссию не поддержала.
Елизавета со сравнением была точна чрезвычайно: мирно сосуществующие весь год матёрый Велес и трёхлетний Че Гевара по весне превращались в лютых врагов. До кровавых драк дело ещё никогда не доходило, но их посиделки друг напротив друга на парапете веранды под аккомпанемент периодического обмена наипротивнейшими мявами доставляли обитателям усадьбы массу развлечения, особенно по ночам. На котов не действовало ни Агуаменти, ни прицельное метание обуви и предметов домашней утвари — они перемещались за пределы зоны поражения и продолжали свои ритуальные гляделки.
Догадываясь, что рискует сейчас отхватить по полной с обеих сторон, Иванна сделала глубокий вдох, изобразила самое беззаботное выражение лица и ринулась на баррикады. Беседующих окружала такая плотная аура напряжённости, что ощущалась ещё в дверях библиотеки, и по мере приближения к ним она усиливалась просто выше всяких пределов.
— Игорь, хорошо, что я тебя нашла, — бодро, насколько смогла, быстро заговорила Иванна, останавливаясь между ними, лицом к Каркарову, спиною к Снейпу. — Простите, коллега, я у вас его на некоторое время похищу, кое-какое дело есть, — пояснила она.
Оказавшись, фактически, в эпицентре, Иванна почувствовала, что сейчас просто отключится. Неизвестно, о чём был разговор, но явно не о пушистых котятах и щеночках. Всё то напряжение, вся ментальная агрессия, которой они пытались подавить друг друга, внезапно оказалась в ней, и Иванна ощутила, что ноги её больше не держат. В следующий момент напряжение пропало, будто лопнул мыльный пузырь, а оба собеседника бросились вперёд, чтобы не дать ей упасть.
— Вот о чём можно было говорить, чтобы я чуть в обморок не грохнулась? — укоризненно выдохнула она, прислоняясь спиной к поддерживающему её за талию Снейпу и вцепляясь в плечи подхватившего её под мышки Каркарову. — Вашу бы энергию, да в мирных целях!
К огромному сожалению Иванны, выбить из них признание ей помешали. В дверях библиотеки раздалось тихое покашливание, и, после того как все трое повернулись в ту сторону, появившийся там незабвенный лорд Малфой с наигранным раскаянием и долей ехидства произнёс:
— Простите, что прерываю ваш славный m'enage `a trois, доктор Мачкевич, но мистер Мачкевич ищет вас, чтобы вы лично поприветствовали прибывшую мадам Тсучия, — он изобразил лёгкий поклон и скрылся в коридоре.
Не совсем
— Не пойму, Малфой этот действительно только на имидж работает, или у него все мысли только под одну рубрику попадают? — риторически пожала плечами Иванна.
…В большой гостиной, похоже, собрались все прибывшие гости — и недаром. Открывающаяся взорам присутствующих картина поражала воображение. Иванна окинула взглядом сначала «зрителей», позабавившись их выражениям лиц, и только затем отдала всё своё внимание созерцанию своей старой подруги и её второй половины.
Анна Тсучия, в девичестве Куканье, была одета в короткое чёрное шёлковое платье с пышным подолом и рукавами-фонариками, отделанное километрами рюшей и белого кружева. На её ногах в сетчатых гольфах с кружевными резинками красовались лакированные туфли на высоченной платформе и каблуке в общей сложности не меньше двадцати сантиметров, украшенные атласными бантами с рубиновыми пряжками. Руки украшали высокие кружевные перчатки, ярко-розовые волосы были собраны в высокий пучок на макушке, удерживаемый парой хаси, также инкрустированных рубинами. Из-под густой розовой чёлки смотрели обильно подведённые глаза с нечеловечески огромными пушистыми ресницами. Рот, тронутый кроваво-красной помадой, застенчиво улыбался.
Рядом с ней стояло небесное создание, менее всего похожее на чьего-либо мужа. Ростом Анне примерно до подмышки (несмотря на точно такие же лакированные туфли на платформе и каблуке), создание было одето в тёмно-индиговый шёлковый костюм, состоящий из бриджей с боковой шнуровкой, оканчивающейся на икрах бантами, и фрака, с богато отделанными шёлковой вышивкой лацканами. Под фраком у создания белела рубашка с пышным кружевным жабо, опоясанная индиговым кушаком с серебряной бахромой, ноги под бриджами закрывали белоснежные же гольфы, пальцы скрывались в белых лайковых перчатках. В отличие от Анны, чудное видение обошлось минимумом макияжа, только глаза с лёгким намёком на азиатский разрез были подведены чёткими стрелками. Картину довершали гладкие чёрные волосы, разделённые на косой пробор и ниспадающие ниже лопаток.
Завидев Иванну, Анна издала радостный возглас и легонько потыкала создание локтем.
— Конбанва, Ива-сан! — хором протянули они, изобразив традиционный одзиги.
— И вам конба, — Иванна скопировала их поклон, после чего укоризненно посмотрела на Анну и продолжила: — Хватит издеваться, а?
Комментарий к Глава 63
M'enage `a trois — дословно «трапеза на троих»; также является эвфемизмом, что имел в виду Малфой — сами догадайтесь.
Хаси — палочки для еды.
Конбанва (яп.) — Добрый вечер!
Одзиги — вежливые японские поклоны.
========== Глава 64 ==========
23 июня 1994 г.,
Усадьба Мачкевичей.
Прежде чем Иванна соизволила отпустить чету Тсучия приводить себя в человеческий вид, Анна успела познакомить её со своим супругом, ответить на вопрос «слабо было на свадьбу позвать?» традиционным «не твоё дело!» и объяснить, что они только что с концерта, потому слегка торжественны. С Иванной Анна общалась на смеси русского со словацким, также работая переводчиком для супруга, который говорил на смеси японского с французским; также Дайсукэ немного говорил по-английски, но его акцент был признан находящимся за гранью добра и зла.