Химическая свадьба

Vilriel

Она повела детей на тропинку, не прекращая сканировать окрестности. Лес совсем затих, как будто вымер. Треск каждой ломающейся под стопой веточки звучал как раскаты грома.

— Чуть-чуть осталось, скоро покажется хижина Хагрида, — пробормотала она, неизвестно кого стараясь подбодрить.

Дементоров живьём до этого довелось видеть всего раз в жизни, и видеть ещё раз, честно говоря, она не рвалась — особенно, в нынешнем состоянии. Иванна успешно миновала встречу с ними по дороге в Хогвартс и надеялась, что всё останется по-прежнему. Она, разумеется, придумала варианты планов действия на случай, если таки придётся с ними столкнуться, но была не до конца в них уверена.

Всё-таки,

она проглядела. Первой их заметила девочка и снова взвизгнула, запнувшись на полном ходу и едва не упав. Иванна проследила направление её взгляда и замерла. Три тёмные фигуры беззвучно выплыли из-за деревьев. Вокруг них клубился сизый туман, от которого на растениях оседал иней. Часть мозга Иванны, которая отвечала за научную деятельность, успела подумать, что было бы интересно разжиться образцом этого тумана. А после этого думать Иванна больше не могла. Ни думать, ни двигаться. Её сковал пронизывающий холод. Все те ощущения, что владели ею во время эмпатической считки Снейпа, обрушились на неё с такой силой, что она едва не лишилась сознания. Она была согласна на конец света, лишь бы всё поскорее закончилось. Мир застыл. Иванна чувствовала, как с каждым мигом гаснет воля и тают силы. Тёмные фигуры неумолимо приближались.

Ментальные барьеры, надёжно, как ей казалось, блокировавшие воспоминания, начали ощутимо прогибаться. Этого только не хватало. Если сейчас её личные призраки вылезут на свободу и начнут хоровод со свежеприобретёнными…

…Конец семьдесят девятого года она предпочитала не вспоминать вообще, слишком уж травмировали её те события. Именно тогда её стало мутить от вида крови, а получение ингредиентов путём препарации животных превратилось для Иванны в персональную пытку. То проклятое опознание здорово ударило по психике четырнадцатилетней девчонки. К сожалению, на тот конкретный момент только она смогла вменяемо доказать, что эти останки принадлежат конкретному человеку. То, что от него осталось… Если бы только это был не Вацлав… Тонкий, почти незаметный, шрам на тыльной стороне левой кисти, постоянный заусенец на левом большом пальце — он имел дурную привычку грызть его в минуты задумчивости, треугольная родинка между безымянным и мизинцем на правой руке; не смея поначалу поднять глаза на свою первую любовь, она успела досконально изучить его руки. Собственно, только руки сохранили более-менее узнаваемые очертания. Остальное превратилось в кровавый фарш… Четыре бесформенные груды на каменных столах морга – всё, что осталось от четырёх блестящих молодых людей — лучших учеников выпускного курса. Каркаров, бывший в то время преподавателем Основ Тёмных Искусств и присутствовавший на опознании потому, что эта четвёрка всегда была у него в любимчиках, после процедуры отпаивал Иванну чаем с коньяком в преподавательской комнате, ожидая прибытия её родителей. Те в свою очередь весьма ёмко охарактеризовали действия тогдашнего директора, допустившего Иванну до опознания, выразив очень серьёзные сомнения в его компетентности и вменяемости. Запах коньяка, кстати, стал для неё невыносимым аккурат с тех пор.

Тишину прорезал тоскливый всхлип. Испуганно заплакала девочка. Следом за ней захлюпали мальчики. Иванна вздрогнула; в её голове молнией вспыхнула мысль о крайней неправильности происходящего. Сдавивший горло спазм немного ослаб, и она смогла вдохнуть.

— Ну-ка, бегом отсюда, — резко скомандовала она ученикам, стараясь придать голосу твёрдость. — Направо по тропинке.

Она ясно понимала, что для дементоров сейчас является гораздо более лакомым кусочком. Дети, к счастью, вняли её приказу и нашли в себе силы

бежать. Двое дементоров повернулись, «глядя» им вслед.

— Эй вы, чучела, — окликнула Иванна, давая предательского «петуха»; она откашлялась и продолжила: — Оставьте их в покое!

Все трое приблизились ещё немного. Теперь их разделяло не больше трёх ярдов. Иванна вдруг ощутила мощный всплеск адреналина. Мысли немного прояснились.

«…черпать силы…»

Но, чёрт подери, как — если от этого хочется прежде всего отгородиться, забыть и не вспоминать, не подпускать к себе, бежать без оглядки?!

Нет времени. Ладно, нужно быть смелее. Ты практиковалась, ты умеешь. Вперёд, к экспериментам…

Иванна сделала глубокий вдох и впустила тьму. Она была относительно готова ко всему, но всё равно стала захлёбываться. Присутствие дементоров усугубляло ситуацию в разы. В этот раз Иванна не стала бороться, она приняла всю безысходность до капли, позволила ей затопить себя без остатка, медленно погружаясь на дно бездны.

Черпать силы… Нужно чудовищное усилие воли — и как, спрашивается, его совершить, когда воля почти угасла, когда сердце почти остановилось? Когда каждый вздох даётся неимоверным трудом…

Она подумала о человеке, чьи чувства она сейчас испытывала, и заставила себя разозлиться. Какого чёрта, в конце концов?

Зрение прояснилось. Она обнаружила, что дементоры окружили её и находятся на расстоянии вытянутой руки. Похоже, они смаковали её беспомощность.

— Здравствуйте, ребятки, — хрипло пробормотала она, выпрямляясь и расправляя плечи; она встряхнула волосами и чуть развела руки, словно желая обнять стоящего прямо напротив неё дементора. — По-хорошему не желаете, значит?

На её пальцах заплясали алые язычки пламени. Дементоры прянули назад, но отступать не собирались. Без лишних слов Иванна погасила огонь и сунула руки в карманы мантии, доставая из них по горсти порошка, что экспроприировала в лаборатории. «Вот и проверим», — подумала она, резким движением подбрасывая порошок вверх. Пыльное облако взлетело высоко над их головами. Иванна взмахнула веером, отработанным движением появившимся в её руке, и послала в «облако» небольшой сгусток огня. Пылинки с треском воспламенялись и огненным дождём осыпались на Иванну и дементоров. И если ей искры не причиняли никакого вреда, то дементорам сей фейерверк совершенно откровенно был не по нутру.

Дети, услышавшие позади треск, не совладали с любопытством и вернулись. Замерев, словно зачарованные, они смотрели, как пламя пожирает корчащиеся чёрные тени, некогда бывшие ужасающими дементорами.

Убедившись, что опасности больше нет, Иванна повернулась к тропе и, заметив детей, во все глаза наблюдающих за ней, с укоризненной гримасой пошла к ним навстречу. На полпути у неё внезапно подломились колени, и она рухнула, едва успев выставить вперёд руки. Стоя на коленях, она кое-как выпрямилась — только для того, чтобы принять в объятия всхлипывающую четвёрку.

— Эй, перестаньте, всё хорошо, они больше нам не страшны, — повторяла она, пытаясь их успокоить; детям, на её взгляд, было лет по десять, но Иванна отнюдь не удивилась их столь бурной реакции на дементоров — будь её воля, она сама сейчас побежала бы поплакаться кому-нибудь в жилетку. — Ну-ка, дайте-ка мне немного места… — Иванна осторожно отстранила малышню и выставила перед собой сложенные лодочкой ладони. — Смотрите, какую штуку я умею, — на её ладони зажёгся слабый огненный лепесток. Дети притихли, заворожено уставившись на него. — Не бойтесь, потрогайте, — подбодрила их Иванна, удивляясь про себя, что до сих пор ещё держится на ногах.