Хищник
Шрифт:
Весь ресторан был на взводе, все насторожились, держа руки над оружием. Напряжение нарастало все больше и больше, пока люди отца шли к главному выходу.
Извращенец наконец отпустил ее. Морана схватила салфетку со стола и вытерла руки, откровенно оскорбляя и его, и своего отца.
– Надеюсь, мы скоро встретимся снова, – сказал ей мужчина.
– Разумеется, если хочешь заработать еще одно растяжение и пару сломанных костей, – ответила Морана достаточно громко, чтобы люди вокруг напряглись.
Его взгляд задержался на ней. Ее тело
Морана направилась к двери вместе с остальными, намеренно отводя взгляд от столика в углу, откуда по-прежнему ощущала на себе его обжигающий взор, которым он наблюдал за ней, словно пантера за ланью – неподвижно, тихо, выжидающе.
Телефон завибрировал в ладони. Отведя взгляд, она украдкой глянула на него, пока мужчины шли дальше.
Морана увидела сообщение, и на нее нахлынуло сразу столько чувств: злость, желание, ненависть, сожаление, сливаясь воедино в едва различимую смесь.
У нее перехватило дыхание.
Кожа гудела от воспоминаний о его грубых руках и движущихся бедрах, толчки которых она ощущала до сих пор, о пронзительных глазах, на долю секунды отражавших настоящие эмоции, когда треснула его маска.
Она увидела сообщение, и у нее свело живот, а сердце ускорило ритм.
Тристан Кейн: Судя по всему, мне не удалось выбросить вас из головы, мисс Виталио.
Отец остановил Морану, застав ее врасплох, и посмотрел на нее темными, холодными, как лед, глазами.
У нее снова свело живот, но теперь совершенно по другой причине.
– Что это ты делала с Тристаном Кейном?
Глава 11
Падение
Морану охватила паника.
Сердце замерло на долю секунды.
А потом забилось с новой силой, бешено колотясь в груди, и каждый его безумный удар отдавался болезненной пульсацией между ног.
Сохраняя невозмутимое выражение лица и застыв всем телом, чтобы не выдать ни намека на творящееся внутри безумие, остро ощущая, как отец следит за ней пристальным взглядом, Морана молча приподняла бровь.
– Кто такой Тристан Кейн?
Ее голос прозвучал ровно, а внутри все дрожало.
Но не успел ее отец ответить, как в дальнем конце улицы открылась еще одна дверь ресторана, и Морана увидела, что взгляд отца устремился к ней. Собравшись с силами, чтобы никоим образом не выдать себя, она повернулась вместе с отцом и увидела, как люди Клана выходят из ресторана и идут к своим машинам в дальней части парковки. Четверо мужчин вышли друг за другом, а за ними Данте, красуясь внушительным спортивным телом в костюме, служившем его визитной карточкой.
Он повернулся и пристально посмотрел на ее отца.
Тот ответил вежливым предостерегающим кивком, которым одаривал врагов, когда они оказывались на его территории, а он ничего не мог с этим поделать.
Данте, от прежней усталости которого не осталось
Морана подавила желание улыбнуться из-за того, как это разозлило отца.
Затем Данте на миг взглянул на нее и кивнул, как кивал ей всегда. Морана не стала кивать в ответ, но ее уязвило осознание, что враг относился к ней с большим уважением, чем родной отец.
Данте отступил в сторону, и на улицу вышел Тристан Кейн. Его чувственное тело, облаченное в костюм, напрягалось с каждым решительным шагом, за которым старались поспеть еще четверо мужчин. Он остановился переговорить с Данте, демонстрируя Моране свой профиль. Чутко ощущая рядом присутствие отца, Морана отвела взгляд и сделала вид, будто проверяет телефон. Стук ее сердца отдавался во всем теле от груди до ушей, до самой глубины души. Все внутри трепетало. Она трепетала.
А потом он посмотрел на нее.
Снова.
Черт.
Морана подавила дрожь. С трудом.
И он отвел взгляд.
Она задержала дыхание, но, когда он больше не взглянул на нее, посмотрела на отца и заметила, что он наблюдает за Тристаном Кейном с прищуром и злостью в глазах.
Преисполнившись любопытства, Морана посмотрела на мужчину, который всего несколько минут назад был у нее между ног, и захлопала глазами от удивления.
Тристан Кейн не моргая выдерживал сердитый взгляд ее отца. Только приподнял одну бровь и скривил губы в легкой ухмылке, которая была такой же фальшивой, как и британский акцент ее отца. Что он творит?
Через мгновение Морана получила ответ, когда поняла игру. Это называлось игрой на превосходство.
И вот он невозмутимо стоял и демонстрировал свое превосходство на территории ее отца.
В глубине души Морана знала, что речь шла о ней.
Она еще никогда не чувствовала себя настолько живой и никогда не хотела оказаться мертвой сильнее, чем в этот момент.
– Сядь в машину, – рявкнул отец, подталкивая ее к машине.
В любой другой ситуации Морана стала бы упираться и спорить. Но не сейчас. В этот миг она едва ли не бросилась к машине и села в салон, чтобы поскорее сбежать от ситуации, которая могла рвануть в любой момент. Кожу покалывало от витавшего в воздухе напряжения, и она уселась в машину, даже не взглянув на него.
Отец сел следом, захлопнул дверь и велел водителю ехать.
Морана стиснула зубы и уставилась в окно, борясь с желанием сжать руки в кулаки под пристальным отцовским взглядом. Постепенно ее сердце успокоилось, а внутренняя дрожь прекратилась, как только она замкнулась в себе. Она управлялась с отцом на протяжении многих наполненных отчуждением лет. Справится и сейчас. Не обращая внимания на боль в теле и сдерживая все до единой мысли о нем, Морана выпрямила спину и не сводила глаз с проносящегося за окном пейзажа. Такая сдержанная, спокойная, собранная.