Хищники (ил. Р.Клочкова)
Шрифт:
– Уполномочен пригласить вас к Федору Лукичу. На чашку чая.
– Весьма благодарна,– поспешно ответила Ольга Арчиловна.– Но мне надо поработать.
Меженцев, очевидно, был готов к тому, что она откажется.
– А я обещал, что уговорю вас. Неужели хотите, чтобы я нарушил слово?
Дагурова заколебалась.
– Право же, пойдемте,– настаивал профессор.– Неудобно омрачать ему сегодняшний день…
– Какой? – невольно вырвалось у Ольги Арчиловны.
– Мариночкин день рождения… Впервые они встречают его не вместе. Да и состояние Федора Лукича…
Дагурова все еще не знала, принять приглашение или нет. Отказ мог бы обидеть и Гая, и Алексея Варфоломеевича. С другой
И еще не хотелось Ольге Арчиловне отгораживаться. Гай ведь не преступник. Директор заповедника, хозяин, можно сказать. И помощь его еще пригодится.
– Хорошо,– согласилась она.– Только вот подходящего платья…
Профессор повертел ногой в сандалии:
– Меня, в общем-то, на дипломатический прием тоже не пустили бы…– Он засмеялся.– Думаю, Федор Лукич извинит…
Минут через пятнадцать они шагали к распадку. Алексей Варфоломеевич освещал путь электрическим фонариком, хотя дорогу знал наизусть.
Воздух темнел, густел и холодел. Резче стали запахи тайги.
Видя, что его спутница ежится от прохлады, Меженцев заметил:
– Удивительно точно сказал о наших краях Пришвин: солнце Италии и холод севера…
Алексей Варфоломеевич шел легким тренированным шагом. Ольга Арчиловна едва поспевала за ним. Возле реки они невольно задержались. Над ней, словно туман, вились те же самые пятиминутки. Луч фонарика скользнул по волнам. Черная стремительная вода уносила куда-то тысячи погибших мотыльков.
– А ведь и наша жизнь, в сущности, не более чем мгновение…– философски заметил профессор.– Оглянешься назад и убедишься – как мало сделано! И сколько еще надо успеть! В молодости мы расточаем годы, а в старости дорожим каждой минутой… Вы себе не представляете, что для меня значит один день… А сколько мне их еще терять?
Дагурова сразу не поняла, что вопрос адресован ей. Но Меженцев тут же прямо сказал:
– Извините, Ольга Арчиловна, может, я не имею права спрашивать… Как долго у Осетрова может продлиться эта,– он подумал, подыскивая нужное слово,– неопределенность?
– Что вы имеете в виду?
– Когда он будет распоряжаться собой… Понимаете, по плану мы с Нилом должны были сегодня отправиться в путь. И путь далекий…
«Вот оно что,– догадалась следователь.– Подписка о невыезде…»
– Увы, Алексей Варфоломеевич, ничего не могу сказать. Еще не знаю.
– Понимаю, понимаю,– как бы извиняясь, произнес Меженцев.– Видите ли, о другом попутчике я не позаботился. Честно говоря, и не желаю ни с кем, кроме этого парня. У нас, как это принято теперь говорить, удивительная совместимость…– Профессор вздохнул.– Я когда-то мечтал, что буду ездить с сыном… Он погиб на войне, мой мальчик… Остались две дочери. Думал, родят внука, а они женскую линию продолжают…– Он помолчал.– Хорошо, что Нил у меня есть…
– И куда вы направляетесь, если не секрет? – спросила Ольга Арчиловна.
– Это у вас секреты…– Она не видела его лица, но почувствовала, что Меженцев усмехнулся.– У нас – нет… В верховья Енисея. Давно я не навещал своих друзей-энцев. Есть такая народность. Только не надо путать: не нанайцы и не ненцы, а энцы. Среди племен мира – песчинка. Всего их человек четыреста, не больше. Но великим народам, создавшим нашу современную цивилизацию, есть чему поучиться у них… Доверие к человеку, настоящая дружба, если хотите, подлинная взаимовыручка – вот их главные качества. Они ничего друг от друга не прячут. Вор для энцев все равно что урод или сумасшедший. В начале нашего века они еще сохраняли обычаи предков – делиться между собой добычей. Гость, случившийся
– Ну, это уже задача для психологов,– сказала Ольга Арчиловна.– Любая группа людей не может обойтись без лидера… Так, во всяком случае, считают социологи. И не согласиться с этим нельзя.
– Энцы не исключение. Но для них главное качество в человеке, который пользуется авторитетом,– уметь хорошо делать свое дело. Охотиться, ловить рыбу, преодолевать невзгоды… А ведь что такое «уважение» для некоторых из нас? Какую карьеру сделал человек, какой у него доход, ездит он на «Запорожце» или на «Чайке», какого размера у него кабинет и во сколько этажей у него дача.– Меженцев вздохнул.– Ну, лучше я об энцах… Они здоровы морально и физически… Между прочим, мне, заядлому путешественнику, дадут сто очков вперед. Вот я не смог бы проспать под открытым небом в тридцатиградусный мороз. А найти зверя по запаху? Или определить по следу, что за человек прошел накануне, и рассказать о нем всякие подробности?… Удивительная общность с окружающим миром, к сожалению, во многом утраченная нами…
– Что поделаешь, диалектика,– откликнулась Дагурова.– Откуда мне знать, например, повадки зверей, если я видела их только в зоопарке? Или приметы, определяющие погоду? Мне ее предсказывает научный сотрудник Гидрометцентра…
– Возможно, я идеалист,– сказал Меженцев,– но все равно убежден, что человечеству, если оно хочет выжить, надо снова научиться понимать природу. Ощущать ее каждым нервом! Чувствовать боль и страдания, которые мы сами же ей наносим! – последние слова Алексей Варфоломеевич произнес с горечью.– Никак не могу забыть легенду, рассказанную мне старым энцем… Послушайте, звучит вполне современно, хотя, по преданию, дело произошло давно… Жил один народ. И вот как-то две девушки из этого племени подкараулили лебедя у гнезда. Предварительно взяв оттуда яйца. Подманив ими птицу, они выщипали у нее перья. И все вокруг смеялись, когда лебедь уходил, плача и проклиная людей…– Профессор замолчал.
– И что дальше? – спросила Дагурова.
– Легенда гласит: этот глупый народ исчез… Я вот думаю, не уподобляется ли человечество тому племени. С каждым годом перья все пуще летят во все стороны. Можно сказать, на нашей памяти исчезли уже сотни видов животных. А сколько на очереди? Я книжник. Но одной страшусь. Красной книги. Потому что она пухнет не по дням, а по часам…
Особый колорит их разговору придавало то, что они шли по заснувшему лесу. Ольга Арчиловна невольно вслушивалась в его тишину, казавшуюся ей тревожной. Словно слова Меженцева подтверждались: все вокруг замолкло, словно вымерло…
– Неужели нельзя найти какой-то компромисс? – спросила Дагурова.– Неужели прогресс и природа в таком противоречии, что одно несовместимо с другим?
– Иной раз кажется, несовместимо. Это бывает в минуты отчаяния… На моем веку я видел все стадии. Начиная с упоения человеческого разума своим превосходством над силами природы до растерянности, которая охватила нас при виде того, что мы натворили… Не скажу, что у меня имеется готовый ответ, а тем более рецепт, что надо делать. Но убежден: задача посильная. И решать ее таким, как Нил. Мы с ним как раз говорили сегодня об этом. Знаете, у него масса идей. Например, использовать микропередатчики для выяснения путей миграции зверей в заповеднике. Понимаете, о чем речь?