HistoriCity. Городские исследования и история современности

Левинсон Кирилл А.

В этой ситуации уже, наоборот, не наличие неофициальных изображений, а отсутствие в современном мегаполисе граффити и стрит-арта или резкий перекос в сторону какого-то одного из типов изображений может заставить задуматься о кризисе, о вытеснении из публичного разговора каких-то локальных групп и сообществ вместе с формами искусства, которые они производят. Подобный кризис может быть хорошо виден на примере районов, бывших некогда центрами стрит-арта, но утративших и своих прежних жителей, и стрит-арт как их голос в результате стремительной джентрификации и сопутствующей ей «зачистки стен»: таким стерильным стал к 2018 г. лондонский Шордич – некогда один из хрестоматийных примеров живого, процветающего стрит-арт-коммьюнити 905 . Несколько сохранившихся в Шордиче работ художников первого ряда, таких, как Тьерри Нуар и Стик, только подчеркивают зияющее отсутствие прежде воспроизводившейся в этом месте культуры стрит-арта.

905

О судьбе Шордича глазами стрит-арт-коммьюнити см.: https://www.youtube.com/watch?v=p_vaDhNFG0c.

Мы хотели бы проанализировать современный кризис уличных изображений в Москве – городе, где мы живем. Несмотря на проведение в Москве в последние годы разных фестивалей и арт-шоу уличной культуры (MOST, FACES&LACES, «Лучший город Земли», «Разноцветная Москва» и др.), несмотря на сотни муралов по всей Москве, несмотря на появление позитивных

упоминаний граффити и стрит-арта в рассылках московского правительства, несмотря на большой интерес коммерческих структур к стрит-арту и граффити как к рекламным техникам, российская столица столкнулась в последние годы с жестким кризисом городских изображений. Этот кризис, с нашей точки зрения, является недвусмысленным симптомом кризиса социальной коммуникации в городском пространстве. Городские чиновники разного уровня охотно рассказывают в интервью и пресс-релизах о поддержке молодежных культур, о своем видении функций и задач стрит-арта в городской среде, о том, как благодаря стрит-арту улучшается облик города. Но разговор с самими уличными художниками создает совершенно другую картину. И более того, эта картина фиксирует заметное ухудшение ситуации со стрит-артом в Москве на протяжении даже относительно небольшого периода времени.

Я не знаю, как в Москве обстоят дела со стрит-артом и граффити. Я этого всего не вижу в Москве. Вижу что-то на маргинальной периферии внимания, типа в гаражах в Бирюлево [окраина Москвы. – Н. С., О. З.], или вдоль путей Аэроэкспресса, или редкие тэги. И все. Ну нет в Москве уличного искусства, и точка. […] Я прекрасно отношусь к поддержке властями любых видов творческой деятельности. Я просто не пойму, при чем здесь стрит-арт. Картинка есть, а высказывания нет. Но это же просто оформилово или банальная реклама, не приклеенная в виде баннера, а нанесенная спрей-краской, часто очень даже технично. А обсуждать все равно нечего 906 .

В Москве рисунков не особо много, в основном все быстро закрашивается, кроме совсем каких-то глухих мест и железной дороги. Но раньше рисунков значительно больше было. Например, году в каком-нибудь 2002–2003 можно было приехать в центр и увидеть достаточно большое количество рисунков. Сейчас такого уже нет. Фасады сейчас в основном для рекламы различной используются, для формирования мнения о том, как должны выглядеть граффити. Сюжеты – херня полная, безвкусица. История или известные люди – на мой взгляд, это вообще не должно быть, это отмывка бабок и больше ничего. Художники используются как просто кисточки. Горожанам прививается дурновкусие. Хотя раньше, поначалу, в Москве были именно хорошие фасады, которые рисовали художники, и рисовали они именно авторские работы. Это было круто, это было достойно 907 .

906

Zoom, уличный художник. Интервью авторов статьи, июль 2018 г.

907

Костя Август, уличный художник. Интервью авторов статьи, июль 2018 г.

Что же произошло? И почему московские неофициальные городские изображения в принципе важны для понимания городской историчности, которой посвящена эта книга? Рискнем предположить, что наш текст, написанный летом 2018 г., может рассматриваться как историческое свидетельство, как своего рода гео– и темпоральная метка для тех, кто будет изучать историю московского уличного искусства, граффити, а также менее заметных, но от этого не менее значимых городских визуальных форм. Сосредоточиваясь на городской образности, мы не рассматриваем ее как нечто изолированное и самоценное и не хотим превращать этот текст в классическую музейную экспозицию с картинами, а в нашем случае с уличными изображениями, размещенными в хронологическом порядке. Городские визуальные формы представляют для нас интерес как индикаторы состояния городской коммуникации, как лакмусовая бумажка, которая проявляет ее основных участников и их отношения. Этот текст фиксирует переломный момент в истории московской городской коммуникации, связанный с программой благоустройства городской среды, в ходе реализации которой стало очевидным многократное усиление позиций городских властей и вытеснение других участников – небольших бизнесов, различных групп горожан, уличных художников – в «слепую зону», лишение их возможности полноправного обсуждения актуальной ситуации в городе и городских проблем, оспаривания решений власти. Внимание к историчности, помимо прочего, подразумевает чувствительность к городской темпоральности – ощущению времени, воплощенному в материальных и нематериальных городских формах. Для нас Москва в 2018 г. воплощает конфликт «вечного» и «сиюминутного». И если первое воплощается в дорогостоящих и долговременных элементах городской среды (гранитных мостовых, системах освещения, реставрациях фасадов, устраняющих дух времени), масштабных политиках городского преобразования, в своей ориентированности на будущее теряющих важность настоящего, то второе, «сиюминутное», помимо прочего, находит отражение в неофициальных уличных изображениях, вызывающих острые обсуждения горожан и неудобные вопросы к городским властям, а тем самым возвращающим значимость городской жизни в настоящем.

Вернемся к вопросу – почему граффити и стрит-арт к 2018 г. оказались в столь уязвимом положении?

Неофициальные изображения и «чистый» город: реформирование городского пространства Москвы

Ухудшение положения стрит-арта и неофициальных изображений в целом произошло на фоне и во многом благодаря резкому изменению городской среды. И москвичи, и многочисленные гости чемпионата мира по футболу – главного городского события 2018 г. – единодушно признают, что «Москва за последние годы изменилась, возможно, больше, чем любой другой европейский город» 908 . Восторженные отзывы приезжих – «современный город с приятным центром» 909 , «город, превзошедший ожидания», «очень чистый город» 910 , «завораживающая архитектура и старые здания» 911 – позволяют в полной мере ощутить отличия Москвы 2018 г. от «серых асфальтных джунглей» начала 2000-х 912 .

908

Walker S. «Much nicer than expected»: World Cup fans size up modern Moscow // The Guardian. 13.06.2018. https://www.theguardian.com/world/2018/jun/13/much-nicer-than-expected-world-cup-fans-size-up-modern-moscow.

909

Ibid.

910

Duggan K. World Cup fans in Russia agree ‘this is nothing like I expected’ // The Irish Times. 30.06.2018. https://www.irishtimes.com/sport/soccer/international/world-cup-fans-in-russia-agree-this-is-nothing-like-i-expected-1.3548637.

911

Nikolskaya and Tverskaya streets and underground masterpieces: Foreign tourists share impressions of Moscow // Moscow Mayor official website. 28.06.2018. https://www.mos.ru/en/news/item/41995073/.

912

Budenbender M., Zupan D. The Evolution of Neoliberal Urbanism in Moscow, 1992–2015 // Antipode. 2017. Vol. 49. Issue 2. P. 294–313.

Столь

резкое изменение города в значительной мере результат программы «Моя улица», инициированной московскими властями в 2015 г. и на несколько лет превратившей город в большую стройку 913 . Своим планированием и реализацией программа проявила и закрепила коммуникацию «от властей – горожанам» как основной стиль управления и городского взаимодействия: городские власти предлагали горожанам действовать в заданных обстоятельствах, а не сомневаться в них 914 . Практически единственным каналом обратной связи между горожанами и властями по поводу происходящих изменений стали созданные городской администрацией интернет-портал и мобильное приложение «Активный гражданин».

913

Информация о проекте «Моя улица» на официальном портале мэра и правительства Москвы: https://www.mos.ru/city/projects/mystreet/.

914

Iveson K. Mobile Media and the Strategies of Urban Citizenship: Control, Responsibilization, Poiticization // From Social Butterfly to Engaged Citizen. Urban Informatics, Social Media, Ubiquitous Computing and Mobile Technology to Support Citizen Engagement / ed. by M. Foth, L. Forlano, C. Satchell, et al. Cumberland, RI: MIT Press, 2011.

Название программы «Моя улица» и ее цель – создать «комфортную городскую среду» и превратить Москву в «город, комфортный для жизни», – звучат иронично по отношению к изменениям, происходящим в городе. За небольшим масштабом (улица) и ориентированностью на горожан (моя) скрываются внушительный масштаб преобразований городской среды и глобальность намерений городских властей. В реальности программа предусматривает обновление широкой сети городских улиц: расширение пешеходных зон, ремонт фасадов зданий и переделку освещения, создание новых и совершенствование старых публичных пространств – парков, скверов, набережных. Масштаб изменений исчисляется десятками отремонтированных улиц в центре города (около 200), миллионами квадратных метров уложенной тротуарной плитки, тысячами посаженных деревьев. Глобальность амбиций программы заключается в очевидном стремлении московских властей добиться международного признания и включения Москвы в число ведущих мегаполисов мира по качеству инфраструктуры и организации городского пространства. Город становился глобальным благодаря усилиям тридцати международных архитектурных бюро и российских городских планировщиков 915 . Рекордные траты на благоустройство 916 увеличили и без того впечатляющий отрыв Москвы от других российских городов и заявили о ней как о городе, вступившем в соревнование с мировыми столицами и несопоставимым с российскими мегаполисами.

915

См.: https://www.mos.ru/city/projects/mystreetitogi2016/page260422.html/.

916

По оценке ведущего экономического аналитика Натальи Зубаревич, Москва тратит на благоустройство 11% городского бюджета, в то время как другие российские города 1–2%. См.: Зубаревич Н. Москва никак не может быть примером для регионов // Новые известия. 30.08.2017. https://newizv.ru/interview/30-08-2017/natalya-zubarevich-moskva-nikak-ne-mozhet-byt-primerom-dlya-regionov-e0ac081d-13d9-48e9-8f6b-7ebe72a6f71a.

Итогом этой деятельности стали городские пространства без «особых признаков» – стандартное уличное оформление в глобальном стиле. Мы полагаем, что масштабные преобразования городской среды, вызвавшие летом 2018 г. неподдельное удивление многочисленных приезжих, являются контекстом, во многом определяющим (и ограничивающим) существование и восприятие граффити и стрит-арта в современной Москве. К числу наиболее важных факторов, влияющих на существование уличных изображений, мы относим: 1) усиление контроля городской визуальной среды (с сопутствующим уменьшением разнообразия и абсолютизацией «чистоты»); 2) увеличение регламентации публичной коммуникации; 3) создание новых режимов городской темпоральности.

Москва – город для взгляда

Базовым эстетическим принципом глобализирующейся Москвы стала максима «лучше меньше, да лучше», ратующая за уменьшение разнообразия визуальных форм. Из множества визуальных языков и форм, с помощью которых говорит современный город и особенно его центр 917 , в Москве за последние три года был практически исключен язык уличной рекламы 918 , а также взят под контроль архитектурный язык. Радикальным примером подобного контроля можно считать событие, которое вошло в городской фольклор как «ночь длинных ковшей»: уничтожение экскаваторами в течение одной ночи в феврале 2016 г. 919 десятков небольших построек – киосков, кафе, торговых рядов, стихийно появившихся еще в 1990-е возле станций метро. Одной из озвученных причин сноса, помимо борьбы с незаконными постройками, было стремление городских властей открыть вид на исторические павильоны станций московской подземки, сделать их доступными взгляду. Общая «расчистка» города от малых архитектурных форм не только ударила по мелким частным собственникам и бытовым удобствам граждан, но и привела к уменьшению числа подходящих поверхностей для неофициальных уличных изображений. Приведем свидетельство одного из самых известных московских стрит-артистов Кирилла Кто, прославившегося в 2010-е своими философскими надписями и арт-проектами в центре Москвы:

917

Christensen M., Thor T. The reciprocal city: Performing solidarity—Mediating space through street art and graffiti // International Communication Gazette. Vol. 79. Issue 6–7. P. 584–612.

918

8 марта 2015 года в России был принят закон о запрете размещения рекламы на объектах культурного наследия. Москва быстрее и радикальнее других городов начала воплощать этот закон в жизнь. Текст закона: https://rg.ru/2015/03/11/pamyatnik-dok.html.

919

См.: clck.ru/E5opU.

Вообще, ситуация с работой на улице сегодня печальная. Мой любимый формат всегда был гаражи. Такие обычные гаражи, не серия, а отдельно стоящие. Когда Сергей Собянин [действующий мэр Москвы. – Н. С., О. З.] стал бороться с точечной самовольной застройкой, то вместе с киосками снесли и все гаражи. А гараж удобен был тем, что он находился в собственности не у города, и администрация за него ответственность не несла. На нем работы могли просуществовать и год, и больше. А все остальное, что делается на улице, существует максимум три дня. И азарт, и энтузиазм теряется. Есть процесс, есть приключение, пока ты это создаешь, но потом это исчезает 920 .

920

Кирилл Кто, уличный художник, интервью Екатерине Положенцевой, 07.03.2017. См.: Человек с ножом. Глаза на баннерах и другие работы художника Кирилла Кто. URL: https://snob.ru/selected/entry/120869.