Ходящий по улицам

Лагутин Антон

— Слава, я прошу тебя, не надо забирать чужие вещи! Зачем нам бинокль?

— Пригодится!

— Мне, точно, нет! — и протянула руку к лодке, желая положить бинокль обратно.

— У меня вопрос, — начал Слава. — Мы поплывём дальше, а с ней, что будем делать? — и взглядом указал на незнакомку.

Даша ответила не сразу. Покрутила глазами. Помычала:

— Отпустим, что еще!?

— Отпустим со всем этим добром?

— Да!

— Представь: она приплывает к Антиквару. Дарит наш бинокль, а он ей комнату, свет, тепло. Она уютно располагается, греет не только

свою пятую точку, но и свои ушки. Узнает много нового из первых уст: где, кто, с кем, когда. И вот, со всем этим багажом знаний, спустя два дня, уходит в свободное плавание. Это в лучшем случае. В худшем — отправляется в “око”, и взамен на жалкие крошки подробно пересказывает услышанное. Но эту гипотезу я привёл для тебя. Мне достаточно и того, что пока мы плаваем, рискуем жизнью и мокнем на жаре как подмышка, она тем временем нежиться в сухости и тепле за чужой счёт! Не находишь в этом что-то неправильное? Или считаешь, что так и должно быть? Пусть уплывает с вещами?

Веки Даши сузились, оставив крохотные щелки для глаз. Сомнения опустили уголки губ. Рука, державшая бинокль, резко дёрнулась назад. Она сомневалась, но Слава смог её переубедить, хотя это и шло в разрез её принципам. Убрав бинокль, она взглянула на незнакомку без ноток сострадания. Наоборот, она кое-что вспомнила и жадно протянула руку к лодке.

— Сигареты давай.

Не увидев никакой реакции, Даша попросила еще раз, но уже громче, и с напором.

— Сигареты давай!

Дрожащая ладонь утонула на дне куртки и спустя пару секунд вынырнула с пачкой сигарет. Заплаканное, мятое и пустое лицо повернулось к Даше.

Слава молча наблюдал.

Незнакомка протянула руку.

— Сами виноваты, — кинула Даша, забирая пачку. — И не смотри так на меня, пожалуйста! Не вмешайся он, убили бы вы меня и глазом не моргнули. В своей смерти виноват он сам, больше никто! Мы защищались!

— Довольно! — вмешался Слава. — Не оправдывайся перед ней. Она всё равно ничего не поймёт. Отрезвеет, и может тогда всё осознает, — затем отшвырнул пустой рюкзак в сторону и сжал губы от злости. — Вот дерьмо! Больше ничего нет! Ладно, — поймал взгляд Даши, — мне надо еще нырнуть, я кое-что там оставил.

— Что ты ТАМ оставил?

— Подай мне трос лебёдки.

— Что ты собираешься делать?

Даша отстегнула крюк и попробовала вытянуть трос, но не получилось.

— Сними предохранитель… — Слава пальцем указал на подпружиненный рычаг, блокировавший вал лебёдки.

Металл щелкнул, освобождая механизм.

— Ты мне ответишь? — протягивая металлический крючок, разместившийся на ладони, Даша продолжала сыпать вопросы.

Слава принял крюк и зацепил его за металлическое кольцо, висевшее на поясе.

— Как бы мне не хотелось, и как бы это не звучало, но на первом этаже я нашёл логово сомов и хочу взглянуть поближе.

Даша выпучила глаза.

— Ты с ума сошёл? Хочешь, чтоб они тебя сожрали? — незаметно для себя, Даша стала истерить. — Ты даже не заметишь, как он подплывёт и с лёгкостью тебя проглотит, словно рыболовную снасть!

— Я буду внимательно смотреть по сторонам. Обещаю!

— Прошу

тебя, не надо! Поплыли дальше. Найдём девятиэтажки и там хоть обныряйся, но только не надо рисковать из-за всякой ерунды. Да и что в этом логове может быть? Рыба не хранит вещи как люди. Не складывает барахло на полках и не прячет сокровища в сундуках. Ты хоть сам себя слышишь, что ты говоришь?

— Слышу! В сундуках может и не прячет, а вот в брюхе… полон ларец! — Слава опустил голову, пряча губы от Даши, и прошептал: — Я точно что-то почувствовал… — затем уже громче, — Ладно, я ненадолго. Не успеешь соскучиться.

— А с ней, что мне делать?

— Убей…

Возмущения Даши Слава уже не слышал. Закрыл глаза и сконцентрировался на дыхании. В голове пустота. Ощущалось только монотонное покачивание лодки. Затем сел на борт лодки, надел маску и нырнул в воду.

Барабан лебёдки начал раскручиваться.

Даша быстро взглянула на часы и мысленно поставила отметку на минутной шкале, ориентируясь на возможности Славы. Ближайшие восемь минут она могла не волноваться, но что если эти бесконечные восемь минут пройдут, а он не всплывёт? Какой порог, сколько ждать? Совсем недавно она уже переживала мучительный поток мыслей, и вот опять. Снова он её заставляет нервничать и ждать! Да еще и этот трос: тянется и тянется. “Хорошо, — придумала Даша, — если лебёдка замрет, и не будет шевелиться минут пять, начну…” Её размышления прервал женский голос:

— Дай закурить?

Даше стало мерзко и грязно на душе. Она завладела сигаретами как какой-то завоеватель, захвативший деревню и заставивший всех выживших принести дары, иначе — смерть! Ей захотелось вернуть чужое, отпустить незнакомку и больше не вспоминать этот случай, но зажав в ладони бумажную пачку, — увесистую, приятную на ощупь, — Даша передумала. Достала сигарету и протянула незнакомке.

— Вот возьми, и прошу тебя, уплывай!

— Куда я поплыву?

— А мне почём знать? У тебя в запасе пару дней. Плыви в “око”…

— Я не знаю куда плыть, — она начала заикаться, — он… только он знал маршруты. Знал куда плыть, умел ориентироваться на воде. А я не знаю… Я ничего не знаю…

— Мне жаль, что так произошло, но вы сами виноваты!

— Да, ты права… — она взяла сигарету в рот и потянулась к Даше.

Зажигалка, чудом уцелевшая и побывавшая почти на грани исчезновения, снова прижалась к женской ладони.

Затрещал табак. Поднялся запах тлеющей бумаги.

— Спасибо! — услышала Даша сквозь густой поток дыма.

Девушка скинула спутанные волосы с лица, и уже её взгляд не был пустым. Она начала оживать. Распрямляться. Сухие листья бутона опали, а на их месте уже зрел новый бутон, готовый вот-вот распуститься.

— Уплывай, — убирая зажигалку в карман, сказала Даша.

— Куда?

Даша обернулась, и увидел блеск на горизонте.

— Вон, видишь, как звезда блестит? Здание МГУ, вы должны были мимо проплыть. Видела?

— Да, мы вас там и ждали, а вы уплыли… — разоткровенничалась незнакомка. — Всё спланировали, оставалось только мышке попасть в мышеловку, но не судьба.