Ходящий по улицам
Шрифт:
— Как жалко, — произнесла Даша, выбравшись из потока мыслей.
— Чего тебе жалко?
— Людей. Семью! В руках ты держишь несбывшуюся надежду на воссоединение семьи…
— Больше оптимизма! Возможно… Нет… Я уверен, что они встретились! Этого, мы конечно, никогда не узнаем, но будем верить!
— А что за цифры ты называл?
— Не знаю, они вот тут написаны, — Слава крутил пальцем по тексту, останавливаясь на цифрах, — два, три, один, ноль, ноль, девять. Мне интересно другое: забрали они эти, солнечные панели?
— Какой адрес получателя?
— На,
Прочитав название улицы на конверте, Даша быстро прильнула к карте. Найти местоположение дома не составит труда — адрес говорил сам за себя: Крылатские Холмы.
— Район Крылатское! Часа четыре плыть.
— Не успеем до ночи…
— Не успеем. Да и смысла нет рисковать… ради чего?
— Ладно, — кинул Слава, — может пригодиться, — забрал у Даши конверт, положил в него письмо и спрятал в рюкзак.
Даша продолжала грести, а Слава, тем временем, погружался в пустоту, пытаясь очистить свой разум перед очередным погружением. Мысли успокаивались. Интервалы между ударами сердца увеличивались. Он не только это чувствовал, но и отчётливо слышал. Вода диктовала свой ритм, ударяясь о борт “Иришки”. Каждая маленькая волна, гонимая ветерком, была пульсом на электрокардиографии Славиной медитации. Пульс был стабилен, а значит и вода не должна подкинуть сюрпризов.
— Ура-а-а! — воскликнула Даша. — Приплыли! Как же у меня устали руки, сейчас отвалятся!
Слава открыл глаза и увидел перед собой торчавшие из воды обглоданные скелеты домов. Дед не обманул: район действительно находился на возвышенности, что подтверждало обилие обмелевших крыш и пары верхних этажей панельных девятиэтажек. Среди них так же попадались, словно изъеденные кариесом клыки, тринадцатиэтажки, величественно возвышающиеся над остальными домами.
— Пётр не обманул! Здесь действительно находился целый район, парящий над водой! Улица Островитянова, и судя по карте, мы здесь!
— Помолчи…
Даша резко обернулась и увидела напряжённое мужское лицо, смотрящее сквозь дома. Слава пытался прислушаться, что-то разглядеть. Посмотрел внимательно за борт, сквозь воду. Закрыл глаза и принюхался.
— В центр района не углубляйся, — его тон был как кусок бетона — твёрдый и грубый, — начнём с окраины. Давай к той высотке.
Даша не стала вступать в полемику, спорить или еще чего. Послушно взялась за вёсла и, умоляя свои мышцы прекратить ныть, устремила каяк к ближайшей высотке.
Вода была очень прозрачной. Через неё можно было увидеть не просто дно, присмотревшись, можно было разглядеть асфальт, вереницы бордюров и даже детские площадки, на которых по-прежнему стояли горки и качели; внутри Даши проснулся ребёнок, захотевший покататься хоть на чем-нибудь. Сильного течения здесь не было, поэтому песок, мусор и водоросли покоились на дне, делая его прозрачным, как капля бензина, источающая пары.
Каяк приблизился к зданию с торца. Вода жадно слизала со стен все слои капитального ремонта, оставив нетронутой мелкую плитку. Оконные
Проплыв вокруг дома, Слава с Дашей, на дне, ничего не заметили: машин не было.
— Поплыли дальше, — Слава вскинул руку и указал на крайнюю девятиэтажку, тянущуюся вперёд на девять подъездов.
В глаза бросались различные машины, валяющиеся на крышах домов. Превращённые в груду металла, они не представляли никакой ценности, а уж искать что-то в них, было абсолютной тратой времени: их содержимое было доступно любому зеваке, заплывшего в этот район. Глаза искали что-то скрытое, недоступное обычному обывателю — клад, покоящийся под ногами. Слава пристально вглядывался в дно, боясь упустить что-то ценное.
Проплыв от первого подъезда до последнего, они ничего не нашли.
— Может, внутри попробуем поискать? — в отчаяние спросила Даша, прижав каяк к стене и положив весло на подоконник.
— Ты рано сдаёшься, у нас еще целый район впереди.
— Я не сдаюсь! Вдруг мы оставили что-то ценное внутри? Я прям вижу, как канистра с бензином лежит себе спокойно на диване и смотрит нам в спину, затем достаёт сигарету и, ухмыляясь на всё своё октановое число, закуривает!
— Не выдумывай! — серьёзно произнёс Слава, но на щетинистом лице все же промелькнула улыбка. — А хотя, может ты и права! Смотри!
Схватившись за подоконник, Слава подтянулся и возбуждённо заглянул внутрь квартиры.
— Что? Что там? — не менее возбуждённо воскликнула Даша и тоже начала подтягиваться, желая увидеть находку.
— Ничего… Показалось! — и, засмеявшись, уставился на Дашу.
Девушка фыркнула, сняла весло и уже приготовилась грести, но каяк сам устремился вперёд.
— Поплыли дальше, к соседним домам, — сказал Слава, продолжая смеяться, — я чувствую, там мы, что-нибудь, да найдём!
Проплыв метров сорок, “Иришка” приблизилась к стене очередной девятиэтажки, но уже не такой длинной. Они отплыли чуть в сторону, чтобы тень от каяка не мешала поискам и не скрывала затаившиеся “сокровища” на дне улицы Островитянова.
Доплыв до середины, Слава, желая быстро затормозить, опустил весло в воду и скомандовал:
— Стоять! Приплыли…
— Твоя очередная шутка? Я ничего не вижу!
— Присмотрись…
Скептический взгляд сменился внимательным. Даша приблизила лицо к воде и ахнула. Из окна первого или второго этажа (сразу не разобрать), торчала часть машины. Слава указал пальцем чуть в сторону, Даша пригляделась и увидела еще одну машину.
— А так сразу и не заметишь!
— Видишь, они выделяются, — начал объяснять Слава, — на общем фоне выглядят неестественно. Вода всеми силами пытается спрятать этот недостаток, размыть его, но наш мозг не обманешь! Это как бородавка на гладкой коже лица, не к месту и сразу бросается в глаза. Давай, прижмёмся к стене.