Холод и яд
Шрифт:
– Тем более, он опять вчера разругался с родаками по поводу, – Артём красноречиво обвёл свою подбитую физиономию пальцем, – во-от. Сегодня будет нервы успокаивать целый день… Наверное.
Варя кивнула. Это было очень похоже на Фила. В груди что-то неприязненно сжалось, когда Артём упомянул о ссоре с родителями. «Наверное, его надо поддержать», – Варя стрельнула взглядом в переписку Артёма и тут же скривилась: судя по обилию чёрных сердечек, это могла быть только Лера. Оглядела одноклассников. Класс гудел, шумел,
Фил в кабинет не вошёл – пулей пронёсся за свою парту, позади Вари с Артёмом, и швырнул на неё рюкзак. Он так и пылал едва сдерживаемой яростью – аж до побеления костяшек пальцев вцепился в спинку стула Артёма. Варя туго сглотнула, ощущая тугой ком от знакомого парфюма Фила, не разбавленного горечью сигарет. Дыхание Фила колыхало короткие волосы на макушке и отчего-то прошивало насквозь теплом. Варя спрятала смартфон в карман платья и подняла голову. Фил внимательно смотрел на неё в упор голубыми-голубыми глазами.
– А подглядывать нехорошо, – сладко протянула Варя.
– Ладно, – взгляд Фила бесстыже впился в переписку Артёма. – Смотрю, с Лерой опять общаешься. Она ж тебе бойкот объявляла, не?
Голос Фила сочился ядом и негодованием. Словно бы он только что схлестнулся с Ильёй – только после драк Варя видела его… Таким. Комком обнажённых эмоций и нервов, грозовым облаком, выпускающим короткие молнии.
– Иди нафиг, – Артём тоже спрятал телефон, – что докопался?
– А может, ревную!
– Опасно-опасно, Филипп Андреевич… – не оборачиваясь, Виктор многозначительно потряс ручкой. – Могут неправильно понять.
– В субботу уже неправильно поняли, – мрачно отозвался Фил.
Виктор тут же отбросил конспекты и с любопытством навалился на парту Артёма и Вари, подперев ладонью щёку. Варя сдавленно фыркнула и вновь достала телефон, открывая в читалке детектив. Обсудив по сотому, пожалуй, кругу, последние драки, парни начали сплетничать о Лерке Зиминой. Варя отложила книжку и переключилась на рисование сердечек на полях: так было легче подслушивать.
Виктор говорил, что у сестры какие-то проблемы. Голос его был пропитан негодованием и чёрным гневом, очевидно, от того, что сестра не позволяет себе помочь. Они с Лерой давно жили порознь: Виктор до сих пор жил со строгой бабушкой, а вот Лерка в десять лет переехала к внезапно объявившемуся отцу. Потому что с ним было веселее. История Зиминых была покруче любого дешёвого сериала: отец бросил детей первым, мать второй, бабушка, отставная работница УФСИН, растила их десять лет, а потом вдруг вернулся отец, воспылал к детям внезапной любовью, и внучка легко предала бабушку, подарившую ей детство.
Эта история регулярно всплывала в Варином сознании, когда дело
Увы, Артём был слеп, как и все влюблённые, и Варя опасалась рассориться из-за этой девчонки с другом раз и навсегда.
– Она мне регулярно пишет, мол, задолбало так жить. Говорю: приходи, обогреем-накормим – шлёт на три буквы. – Виктор усмехнулся и задумчиво крутанул ручку на столе: – Ума нет – считай калека, денег нет – совсем дурак. А у неё ни того, ни другого.
– До-обрый ты брат.
– Это взаимно. Ты ж знаешь, у неё Характер, – последнее слово так и сквозило сарказмом.
– Знаю, – вздохнул Артём. – Только почему она мне не сказала?
Варя с трудом сдержала едкую усмешку на губах и прислушалась к прелюбопытнейшей беседе. Вообще-то Виктор не любил распространяться о семейных делах, но о Лериной проблеме, затмившей даже Илью Муромцева, интересно было услышать всем. Даже обычно молчаливо слушавшей Машке. И Виктор слабовольно сдался под давлением трёх взглядов и единственной просьбы Артёма.
– Её отец, – Зимин буквально выплюнул это словосочетание, не скрывая ненависти к родителю, и понизил голос до заговорщицкого шепотка: – Подсел на психотропы или что-то такое. У него крыша совсем слетела. Я не говорю, что он вообще когда-либо был нормальным, но сейчас вообще капздец. Лерка ноет, что побаивается его. А уйти тоже не может… Любит, видите ли.
В завершение откровения Виктор ядовито хрюкнул и взъерошил пятернёй русые волосы. Артём озадаченно присвистнул, качнувшись на стуле:
– Понятно. И она мне об этом, конечно же, не скажет?
– От ба она переняла только одно: всё, что происходит в доме, остаётся в доме.
Артём не смог не ткнуть Виктора нарушением этого принципа. Они беззлобно сцепились в словесной перепалке. Варя прикусила щёку, размышляя, стоит ли уточнять, зачем принимал психотропы Лерин отец, кормил ли ими дочь или это слишком личное. Не то чтобы для Вари это было важно, но любопытство хотелось удовлетворить. Её опередил Фил, бесцеремонно и громко ляпнув:
– Он типа наркоман?!
Варя закатила глаза и вдруг перехватила холодный взгляд мужчины с перстнями. Он смотрел внимательно, как хищник, с презрительным прищуром. Варя сглотнула, одними губами выдавив: «Здравствуйте». Мужчина едва заметно кивнул и вернулся к Янине Сергеевне. Виктор, воровато стрельнув глазами по сторонам, рыкнул на Фила. А потом махнул рукой:
– Типа да, но не совсем. Психотропы похожи на наркоту, но более узаконены. А… У этого просто какие-то флешбеки с девяностых. Он там что-то вытворял.