Хозяин антимагии 2
Шрифт:
Так что для всех троих мой дом стал местом, где можно было хотя бы на день забыть об учёбе и почувствовать себя в семье. А мне это было только в радость.
Если бы не одна проблема.
Моя сестра Тася терпеть не могла Амата.
И он платил ей той же монетой.
Амату было восемнадцать, хотя если учесть его прошлую жизнь, так вообще за триста, ей — пятнадцать, и они вели себя как два раздражённых кота, которых посадили в одну корзину.
— Эй, малявка, — подкалывал парень, проходя мимо. — Опять
Тася в ответ злилась, а когда он поворачивался спиной, показывала язык.
В прошлое воскресенье Тася едва не перешла черту, по крайне мере, я бы за такое на неё точно наорал.
Амат был сладкоежкой, особенно ему нравились эклеры нашего повара с хрустящей глазурью и нежным заварным кремом. И вот, едва свежая партия очутилась на столе, парень уже схватил два.
Но первый же укус заставил его скривиться.
— Что за дрянь?! — выплюнул он липкую массу, швырнув эклер обратно на блюдо.
Тася, сидевшая напротив, фыркнула и тут же прикрыла рот ладонью, но было поздно.
— Ты… это ты… — Амат медленно встал со стола.
— Я? — Тася округлила глаза, подражая невинной овечке, но в её взгляде прыгали чёртики.
Потом я узнал, что сестра подмешала в сахар какой-то реагент из лаборатории Гурьевых.
— Это ты… — Амат побагровел.
— Я что? — Тася склонила голову, играя в недоумение, но уголки её губ предательски дрожали.
Тишина.
Потом Амат неожиданно фыркнул, рассмеялся и плюхнулся на стул.
— Ладно, малявка, беру на заметку.
Эти самые «беру на заметку» я слышал от него чуть ли не каждые выходные. Иногда разок, иногда — три за день, а однажды и все пять.
Как он терпел?
Хотя, что он мог поделать? Я бы и сам не дал сестру в обиду, даже зная, что она тот ещё бесёнок в юбке, способный устроить ад из рая.
Я лишь качал головой, наблюдая за их вечной войной. То Тася подменит любимый чай Амата на горький отвар, то подбросит в постель ежа. А он в ответ дразнил её «сопливой принцессой» и «гномом-вредителем», но…
В редкие моменты в его взгляде можно было уловить что-то новое. Ещё не уважение, но уже не просто раздражение — что-то вроде интереса к достойному оппоненту.
Тем временем дела шли своим чередом.
Несколько раз я брал Митю на совещания с вассалами. Он сидел в углу, молчаливый, как тень, но потом буквально засыпал меня вопросами.
— Почему ты решил повысить цены отпускной продукции?
— Зачем планируешь такой масштабный перенос?
— Почему именно Гурьевым доверил контроль над новым цехом?
— Зачем тебе такие большие запасы готовой продукции?
Я терпеливо объяснял каждое решение, а он кивал, запоминал, анализировал.
Иногда замечания Жданова были настолько точными, что мне приходилось пересматривать свои планы. Да, такое бывает, иногда можно совершить ошибку, самое
Бадаевы за это время не просто согласовали со мной и Гурьевыми чертежи новых корпусов алхимического завода — они уже построили первый цех. Их рвение было понятно: оба мечтали заняться литейным производством и работали на пределе сил, чтобы поскорее завершить текущие проекты.
По моему замыслу, в Новоархангельске должно было остаться только производство концентрата из золы бурых водорослей. Всё остальное — оборудование, мастера, часть запасов — постепенно переезжало в центральную колонию.
За три месяца, прошедших после визита патриарха Краснова и старика Евдокимова, мы успели перевезти на новое место не только склад с готовой продукцией, но и стратегический запас сырья для зелий исцеления. Его было так много, что Осип, просматривая отчёты, каждый раз недовольно качал головой.
— Кирилл Павлович, у нас скопилось слишком много концентрата. Может, продадим излишки за рубеж?
А я лишь мотал головой, отказываясь.
— Пусть покупают готовую продукцию — нашу или у партнёров, которым мы поставляем сырьё.
Осип хмыкнул, но спорить не стал. Он уже привык, что я не люблю разбрасываться козырями.
Ранним утром понедельника, когда солнце только начинало подниматься над горами, мы с друзьями отправились обратно в академию. Отремонтированная машина мягко урчала мотором, радуя меня. Мотя по сложившейся традиции устроился на торпеде и, вытянувшись вперёд, уставился вдаль.
Я с удовольствием рулил, наслаждаясь скоростью и комфортом — в отличие от этих вечно капризных, медленных лошадей.
Дорога сначала была пустынной, но вскоре мы неожиданно упёрлись в пробку. Пришлось простоять целый час, наблюдая, как мимо медленно проползает бесконечный армейский караван. Повозки с припасами, крытые фургоны с каким-то оборудованием, группы солдат в полной амуниции. Всё это тянулось по дороге, поднимая клубы пыли.
Я постучал пальцами по рулю, раздражённо наблюдая за шествием.
— Митя, — обернулся я к своему вечно осведомлённому другу, — что за чертовщина происходит?
Но в этот раз даже всезнайка Жданов выглядел озадаченным. Он прищурился, внимательно разглядывая проезжающие повозки, потом пожал плечами.
— Похоже, нас ждёт сюрприз в академии.
Его слова оказались пророческими. Хотя тогда, сидя в неподвижной машине и наблюдая за бесконечным потоком военных, я ещё не знал, насколько он будет прав.
А караван между тем всё тянулся и тянулся, словно не желая заканчиваться. Солнце поднялось выше, стало припекать, и я уже начал подумывать, не развернуться ли, чтобы объехать по дальней дороге. Но тут последния повозка, наконец, проползла мимо, и дорога освободилась.