Хозяйка Дьявола
Шрифт:
– Только когда я и сам был не прочь, а клуша могла похвастать хорошей фигурой. Разве ты сама меня не за этим купила? Я ещё на аукционе понял, что у одинокой молодой графини зудит между…
Договорить Сандра не позволила. Такого масштаба хамство она выносить не могла, злость разъела все мысли, а от возмущения онемел язык. В два шага преодолев разделявшее их расстояние, она замахнулась для смачной оплеухи по этому хмурому лицу.
Деон остановил её руку буквально в дюйме от своей щеки. Реакция была безупречной, а почерневший взгляд пылал откровенным бешенством.
– Вот это ты точно зря, пташка, – практически прорычал Деон и вдруг заломил обе руки ей за спину. Резко развернул её и без жалости впечатал грудью в стеллаж, выбив воздух из лёгких. Секундный шок мгновенно сменился паникой: слишком ярко было воспоминание о едва выжившем после подобного захвата Тилоуше.
– Пусти! – заверещала Сандра, брыкаясь в неумолимой хватке и чувствуя, как быстро немели запястья.
Ужас осознания ситуации колкой волной окатил до самых пяток. Сведёные плечи окутала давящая боль, горло стянуло. По щеке скатилась злая слеза полного бессилия, беспомощности перед тренированым мощным телом Деона. К бёдрам под плотным подолом платья придвинулось нечто горячее и твёрдое, а нежную кожу у самого уха опалило жаркое дыхание с тонкой нотой шалфея.
– Заруби себе на своём хорошеньком носике, милая, – с хрипловатой яростью прошипел Деон, словно вскинувшаяся кобра. – Все, кто причиняет мне боль, заканчивают очень плохо. Ты явно не захочешь быть в этом списке.
Сандра слепо дёрнулась в намерении отстраниться от источаемой им опасности хоть немного, но вместо этого ещё ближе подалась ягодицей к его паху и нервно сглотнула. Приличия вылетали из резко ставшей душной комнаты слишком быстро, как и все адекватные мысли из головы. Пульс бешено долбил в кончиках пальцев, по шее сбежала стайка мурашек. Осела в животе, став неожиданно сладким покалыванием, что испугало даже сильнее разбуженного монстра за спиной.
Потому что страшно абсолютно потерять контроль. Страшно приятно.
И будто уловив эту волну, Деон перехватил её запястья в правую руку, а левую, всё ещё державшую перо, поднял выше. Мягким кончиком пера коснулся жемчужной серьги графини, и она вздрогнула всем телом. Закусила губу, чтобы отвлечься, не думать о том, что на уме у чокнутого Дьявола… Не позволить так сильно и часто вздыматься груди, неприятно вдавленной в полку, когда перо щекотно проскользнуло от мочки уха вдоль шеи и остановилось у выпирающей косточки ключицы – будто в раздумьях, стоило ли идти ещё дальше. Ниже, в ямку декольте.
– Отпусти немедленно, – севшим голосом пролепетала Сандра, окаменев от собственной неправильной реакции. От того, как давил окутавший сзади жар.
– Это просьба или приказ?
Хриплый вопрос – выдох в шею, обдав огнём и оцарапав щетиной кожу. Забыв про боль и неудобство, Сандра зажмурилась, пытаясь привести себя в чувство, но предательская дрожь всё равно прошла от плеч по рукам, что не мог не ощутить Деон.
– Приказ, –
– Всегда уточняй, пташка. Потому что твоё тело говорит иное, хоть ты у нас аристократичная невинность, – усмехнулся Деон, отстранившись и позволив задыхающейся злостью графине развернуться к нему лицом.
– Не обольщайся. Ты просто застал меня врасплох, – наигранно небрежно фыркнула Сандра, разминая ноющие запястья. И чтобы только стереть довольную, победную ухмылочку раба, вскинула голову и добавила: – И нет, ты не первый мужчина, который пытался меня коснуться. Но будешь первым, кого за это кастрируют.
Деон закатил глаза, однако она успела заметить в них азартный блеск – похоже, её признание, что она не совсем невинная девица, лишь раззадорило, а не охладило пыл. Набравшись смелости, Сандра упёрлась пальцами в его грудь и оттолкнула от себя как можно более презрительно. Раб даже не шатнулся, но отступил сам, освободив ей дорогу к столу.
– Итак, я всё ещё жду, – нарисовав небрежное ледяное спокойствие на мордашке, Сандра подавила царящую во рту сухость и грациозно уселась на стул.
– Чего? Продолжения? – усмехнулся Деон, встав напротив стола и откинув на него перо. – Только если по исключительному приказу. Такое себе удовольствие, поиметь фригидную стерву.
Кажется, к его хамству у графини уже появлялся иммунитет. Или постоянно злиться не осталось сил, да и не было в её довольно спокойной натуре столько яда. Устало вздохнув, Сандра проигнорировала выпад и заправила за ухо выбившуюся из пучка волнистую прядку.
– Жду, когда ты снимешь рубаху. И поверь, никакой… похабщины у меня не было и в мыслях.
– Ой ли?
– Уж поверь, если мне нужен будет любовник, я выберу кого-то поблагороднее, чем жалкий раб, стремящийся провести ночь под задницей у лошади, – холодно улыбнулась Сандра на его хитрый прищур. – Покажи мне свою спину. Сейчас же.
Деон поморщился, в раздражении мотнул головой. В серой радужке буквально вертелись все возможные грязные шуточки, которые он мог бы сказать. Но под немигающим, неприступно-морозным взглядом арктических голубых глаз графини он всё-таки стянул рубашку и бросил её прямо на пол. Неспешно повернулся, предоставляя шанс разглядеть как следует татуировки. И всё же она успела задержать внимание на белёсых длинных отметинах на его прессе и груди, от которой тянулась к поясу брюк дорожка жёстких волос.
Что ж, при его послужном списке было бы странно не иметь шрамов от поверженных соперников.
Пожалев, что не взяла очки, Сандра сощурилась, считая чёрные полоски. Одинаковые, явно руки одного мастера, ровные рядочки на развитых мускулистых плечах и поджарых боках. Поймав себя на том, что дважды сбилась со счёта, неизбежно отвлекаясь на словно заточённую под этой смуглой кожей животную силу, она прочистила горло и сосредоточилась.
– Двадцать пять, – благоговейным шёпотом констатировала Сандра, закончив с непростой арифметикой чужих жизней. – Одевайся, Деон. И потрудись объяснить, откуда тут лишние семь полос.