Хозяйка магического экспресса
Шрифт:
Ремер целенаправленно игнорирует Маркуса, беся его и выводя на эмоции, будто бы показывая: я тебя за соперника не считаю. И единственное, чем сейчас можно остановить назревающий конфликт, – это вести переговоры.
– Командор, моя команда, как вы ошибочно полагаете, не застряла. Мне достаточно раздобыть руду, и я уберусь отсюда куда подальше.
– Похвальная логичность рассуждений, юная гратта. – Ремер кивает, но в его глазах я вижу насмешку и пренебрежение. – А что вы будете делать с армелитовыми лисами?
Его слова окатывают меня волной ужаса, да так, что я невольно
– Агата? Всё в порядке? Ты побледнела! – тут же реагирует тот, притягивая к себе.
Но руки с зажжённым огненным шаром не опускает: по-прежнему готов вступить в поединок.
– Вижу, вам знакомы эти твари. – Довольная улыбка играет на холёном лице командора.
Если бы я не знала, насколько ублюдочный характер у этого человека, посчитала бы его даже интересным. Но этот препарирующий взгляд холодных глаз – он портит всё впечатление, сразу даёт понять, сколько боли и горя несёт его обладатель.
– Мои ребята уже имели честь познакомиться с местной фауной, и могу заверить вашего защитника: ему бой с лисами не потянуть.
– Да что ты знаешь?! – вскидывается Маркус, а мне хочется его поколотить.
Где его ясный ум и трезвый расчёт? Видно же, насколько психологически тонкую игру с нами ведёт командор! И Маркус до обидного легко на это ведётся!
– Всё. Я знаю всё. – Ремер наконец-то смотрит прямо в глаза Маркуса, и больше нет в нём этой ленивой игры, он идёт в атаку. – Я знаю, что вы, Маркус Риглер Фаст, всю жизнь грезили о славе пирата межмирного масштаба. Что ради этого не гнушались разбоя, захвата мирных поездов, убийств, подстав. – Каждое слово командора бьёт Маркуса наотмашь.
Но самое ужасное – и меня тоже.
– Что в погоне за вашей мечтой вы обокрали эту милую гратту, предали с полсотни собратьев-пиратов и в конце концов потеряли всю свою команду. Ну что, достаточно я знаю, мальчик?
Я замираю в ожидании ответа Маркуса. Больше всего боюсь, что тот сорвётся – либо истерично защищая себя оправданиями, либо просто устроит драку. Потому что и то и то станет его приговором – приговором в моих глазах. Я не смогу доверять человеку с таким прошлым. Даже зная его с детства, я понимаю, что совсем не знаю его настоящего. Если, конечно же, слова командора – чистейшая правда.
– Интересная интерпретация пиратских сплетен, грат Ремер.
В противовес моим ожиданиям, Маркус не впадает в истерику. Наоборот, он будто бы расслабляется, тушит огонь и зеркалит позу командора.
– Очень хорошая и проникновенная речь. Будь я впечатлительной юной граттой, тут же возненавидел бы сам себя и сиганул в этот колодец в надежде, что умру сразу же ещё в полёте и от стыда. Да вот только Агата всё это знает, и знает правду, а не ваши домыслы. И верит мне, правда, Агата?
До меня не сразу доходит, что произошло, что это была не перепалка между двумя самцами, а практически шахматная партия. И главным призом в ней становится моя лояльность! И сейчас оба мужчины ждут моего ответа, хоть какой-то реакции. Но я пребываю в такой растерянности и волнении, что не нахожу ничего лучше, чем упасть в обморок. Просто потому, что впервые в своей жизни
Прихожу в себя от лёгких похлопываний по щекам. Перед глазами возникает не слишком обеспокоенное лицо Маркуса. Будто бы он раскусил мою уловку и теперь просто подыгрывает мне. А уж когда я недовольно мотаю головой, показывая, что отрезвляющих оплеух с меня хватит, он понимающе усмехается.
– Милая гратта пришла в себя? – Голос Ремера окончательно возвращает меня в реальность.
– Да, – хрипло выдаю я, цепляюсь за ладонь Маркуса и встаю на ноги. – Спасибо, что побеспокоились.
Я ловлю на себе оценивающий взгляд Ремера и в то же время отмечаю, что его жандармы уже крутятся вокруг обломков подъёмного механизма.
– Что вы делаете?
– Твой обморок оказался как нельзя кстати, Агата, – хмыкает за моей спиной Маркус.
И притягивает меня к себе, на что командор тут же щурит глаза, цепко считывая посыл Маркуса. А я снова ощущаю себя переходящим трофеем. И мне это не нравится. Но пока держу недовольство при себе.
– Мы с гратом Ремером пришли к соглашению. Он помогает нам, мы помогаем ему – все довольны.
Я в неверии задираю голову, но Маркус с вызовом смотрит на Ремера. Эта странная игра окончательно выводит меня из себя, и я всё же выкручиваюсь из объятий бывшего.
– А поточнее? – обращаюсь уже напрямую к командору. – Чем грозит ваша сделка конкретно мне и моей команде?
– О, а это уже интересно. – Он озадаченно потирает подбородок. – А разве грат Фаст не часть вашей команды?
– Грат Фаст говорит от своего лица, я же хочу знать, какие условия нужно выполнить конкретно мне, – упрямо твержу я и буквально кожей чувствую, как напрягается Маркус.
Но и по-другому я не могу. По-прежнему жду от него подвоха и того, что он сбежит в любой момент. А потому надо знать все нюансы предстоящей сделки.
– Хорошо, гратта Агата, докладываю. – Командор усаживается на остатки стены и скрещивает длинные ноги. – Видите ли, в результате ваших махинаций с пространством Межмирья ядро магдвижителя «Хищника» оказалось повреждено, и мы более не в состоянии выбраться из этой дыры. А вам без меня не добыть армелит, который однозначно есть в этой шахте, раз уж лисы в ней обжились. Поэтому моё предложение такое: вы доставляете нас в ближайший цивилизованный мир, а я предоставляю вам фору. Так сказать, временное перемирие.
Он с откровенной насмешкой смотрит на меня. Знает, что отказаться я не смогу – ни я, ни Фаст не сможем противостоять армелитовым лисам. Даже при участии Освальда и моих стюардов. Эти твари слишком опасны, хитры и действуют стаей. А их кожу пробить очень сложно: она словно бы состоит из частиц армелита.
– Хорошо, – соглашаюсь я спустя несколько секунд раздумий, которые, по сути, нужны были лишь для того, чтобы показать командору, что в угол он меня не загнал. – Необходимо вернуться в наш лагерь, взять кейсы для армелита, а также прихватить моего фуршуня. Он точнее выведет нас на залежи руды.