Хозяйка забытой усадьбы
Шрифт:
Я помотала головой:
– Это необходимо.
– Что ж, тогда вот, – он подхватил с камина узкий высокий штоф, плеснул оттуда нечто прозрачное в рюмку и протянул мне. – Гадость, но бодрит, – честно признался Фабио.
Я доверчиво хлебнула, и обжигающая жидкость прокатилась по горлу, вышибая из меня слезу.
– Фу, – просипела я. Кажется, это то, что принимал Сангриено в стрессовых ситуациях. Водка.
– Самое то, – не согласился секретарь.
Я покосилась на Энтони, но он увлечённо разглядывал пышные портьеры с золотыми
Тактичный. Не стал меня смущать.
– Ваше ве... – снова подал голос Фабио.
– Перестань, – поморщилась я. – Я все та же Манон.
– Ваше величество, – не сдался он, – я буду недалеко.
И подойдя к двери гаркнул:
– Заводи.
Я переплела пальцы, чтобы не показывать, как они дрожат.
Собственно, я ожидала чего угодно: яркой агрессии, проклятий, брани, но вошедшая Изольда выглядела потухшей тенью.
Почти.
В глазах сестры по-прежнему полыхала ненависть почти так же ярко, как руна у неё на лбу.
Иза была все в том же платье, испачканном сажей и кровью. Кожа её посерела, даже растрепанные волосы, казалось, потускнели. Рана на щеке покрылась коркой, стягивая кожу.
Когда сопровождающий подвел Изольду ко мне ближе, я обратила внимание, что она двигалась, как деревянная.
Гантерон мгновенно вскинулся:
– Вы сошли с ума, лейтенант! Она даже не связана.
Мне показалось, что гвардеец прошипел себе под нос: «Наглый щенок!».
Да уж, излишне рьяный Энтони явно не по проформе обратился к старшему по званию, но осадить его были бессильны.
Королева благоволила наглому щенку.
На секунду я испытала ни с чем несравнимое удовольствие. Этой мой щенок. И пока у меня есть власть, никто не сможет навредить моим приближённым. Пока это единственный плюс моего нового положения. Однако Гантерону стоило бы научиться не зарываться.
– Полно, Энтони, – я сурово посмотрела на него. – Лейтенант Вальдерс, как я понимаю, наверняка принял меры, ведь так?
Тот неуверенно кивнул.
Я пока была неизвестным злом, и он понятия не имел, чего от меня ждать. Я подозревала, что лейтенант предпочел бы отчитываться Сангриено или Мортензи, но у тех были дела поважнее.
Несмотря на то, что я больше не ощущала попыток вторжения, расслабляться было рано. Так что придется исполняющему обязанности капитана стражи Форталезаса докладывать напрямую королеве.
– С леди Дантесоль поработал лорд Мортензи, она пока безопасна.
Я напряглась:
– Что значит «поработал»?
– Он заставил ее выпить какой-то эликсир, и теперь магия леди заблокирована.
Какой кошмар. Было понятно, отчего ненависть сестры не утихала даже сейчас, когда она почти сломлена. Хотя, конечно, префект поступил правильно, подобный шаг был вынужденным и оправданным. Вряд ли пленников охраняли магически сильные бойцы, сейчас они были нужны в другом месте. А тех, кто послабее, Изе ничего не стоило проклясть.
– Оставьте нас, – приказала я.
И если лейтенант
Оставшись вдвоем с Изольдой, я молчала.
Вовсе не потому что нагнетала обстановку, просто я боялась услышать от нее правду.
– За что ты так меня ненавидишь? – наконец, спросила я.
– А тебя есть за что любить? – криво усмехнулась Иза.
Это было пощечиной.
Я никогда не причиняла ей вреда, не обманывала, не предавала, не выдавала ее шалости.
Если Изольда хотела сделать мне больно, то ей это удалось.
Недаром испытания в катакомбах были таковы, что, вытащив на поверхность все мои страхи, показали мне, что больше всего на свете, я хочу быть нужной и любимой.
Истинная я королева или нет, глубинные мои порывы были далеки от благородства. Помыслы вполне достойны: я готова была рискнуть ради других, но биться насмерть – только ради того, кого люблю.
Слава Покровителю, у меня есть Рин.
– И чем же я, по-твоему, хуже тебя? – сквозь зубы процедила я.
– Тем, что ты пиявка. Паразит. Ты отбираешь все.
Волна ненависти, идущая от Изольды, была буквально ощутима, и, не выдержав, я откинулась на спинку кресла, как бы увеличивая между нами расстояние.
– Грегори мой. Слышишь? Он мой муж! Мой!
– Меня Дантесоль никогда не интересовал. И если на то пошло, именно ты увела у меня жениха.
– Ну хоть что-то должно было достаться мне. Над тобой тряслись, называли принцессой, когда думали, что я не слышу. Отец все думал, как же найти тебе достойного мужа… А я?
Вот значит как.
Я всегда думала, что любима отцом. Лорд Наргарра никогда не давал понять мне ни словом, ни жестом, что я ему чужая, но папиной дочкой была именно Иза. Ей позволялось все, что мне запрещалось. И мама всегда уступала. Теперь-то мне стало понятно, почему так. А раньше я просто думала, что младшего ребенка любят сильнее.
– Манон то, Манон се, – шипела Иза. – И самого лучшего жениха тоже ей? Тебе? Жалкой тощей рыжей уродине с кошмарными глазами? Ты думала, я это так оставлю?
– Иза, ты получила своего Грегори, но ты решила все равно погубить меня. Отдать под опеку короля. Ты же прекрасно знала, чем мне это грозит…
– Зачем ты приперлась на мою свадьбу, а? Услышать, как меня называют твоим именем в первую брачную ночь, это было слишком, сестрица. И я решила, что ж, пусть и ты полежишь под теми, кто думает не о тебе.
Силы небесные!
Какой кошмар творился в голове Изольды.
– И мамины драгоценности тебе, и эту проклятую усадьбу, которая так нужна была Грегори. Он взбесился, когда узнал, что ее нет в моем приданом. Мне пришлось ползать перед ним на коленях, чтобы он не выгнал меня. И ты виновата в этом унижении. Я делала все, что Грегори велел. Подливала отцу зелье, писала Сангриено, а он все равно решил, что ты ему подходишь больше.