Хранитель историй
Шрифт:
Обман. Ошибка. Всего лишь жалкая попытка отыскать спасение, поверив, что в Бероузе осталось хоть капля человеческого. К сожалению, надежда лопнула как старые паруса.
Время, скакнув вперед, вновь понеслось с немыслимой скоростью.
Перед Терси стоял все тот же мертвец, давно забывший свое земное существование, и застрявший где-то между муками пещер безвременья и кошмарами морских глубин.
— Раньше вы никогда не задерживались больше пары минут, — подумал, а скорее всего, произнес вслух пастырь.
И призрак услышал
— Силы растут. Наш Хозяин пришел в город и привел нас. Проклятие вновь ожило. Новая история должна повториться. Все по кругу, как следы на воде.
Закрыв глаза, Терси заплакал. Он не чувствовал в словах мертвеца обмана.
Раньше он видел лишь тени, но вскоре они стали улыбаться, а их лица возникали из ночной дымки, как видения на дне стакана после хорошей дозы лауданума.
Принюхавшись, капитан мертвецов повернул голову вправо и улыбнулся, взглядом указав на то место, где в реальном мире располагалась небольшая гостевая комната. Там, мучаясь кошмарами, спали Клер и Рик — дети словоплета, как выразился сам призрак.
Не выдержав отвратительного взгляда, пастырь отвернулся. На его висках выступили крупные капли испарины.
— Стало быть, не хочешь говорить, — констатировал мертвец. — А когда-то подняв бунт, с этим выскочкой, ты показался мне куда смелее. — Осклабившись, он резко ударил старпома в плечо.
Не устояв на ногах, Терси падая, наконец понял, что проваливается в бездонные клубы стального тумана, который окутал практически всю несуществующую каюту.
Падение закончилось внезапно. Открыв глаза, Терси ощутил под собой твердую почву. Но, не успев воздать хвалу мученику Криспину, он вновь осознал преждевременность своих суждений. Происки мертвецов были сильнее любых, даже самых отчаянных, молитв.
Огненный круг, поглотив пастыря, недовольно потрескивал огромным костром, внутри которого и оказался пленник. Алые лепестки, кружась вокруг его ног, не источали жара, походя на змей лишенных жала.
Образовав полумесяц, мертвецы отгородили Терси путь к побегу. Словно расстрельная команда, каждый из них вскинул правую руку, ожидая положеного сигнала.
Барабанная дробь сердца внезапно прекратилась. Пауза, продлившаяся лишь два вздоха, показалась бывшему старпому бесконечной.
Капитан стоял во главе матросов, надменно взирая на своего бывшего помощника.
— Помнишь детство? — неожиданно спросил мертвец.
Терси изменился в лице.
— Чувствую, помнишь, — безжизненное лицо заметно искривилось, став еще более уродливым.
Мерцающий свет огня вырвал из темноты довольные морды моряков. Пир, в котором главным блюдом стал служитель церкви, обещал выдаться на славу.
— Припомни тот день, когда ты впервые испытал страх…Знаю, ты не забыл его. Так вот позволь и мне взглянуть
…Жара начался с рассветом, и к полудню готова была достигнуть небывалых высот. Земля плавилась прямо под ногами, но для фермеров Пар — Тори это был обычный день. Работа не могла ждать, застыв среди пустоты палящего солнца.
Юный Тер последовал вслед за отцом, который быстрым шагом вышел на улицу. Его широкая соломенная шляпа мелькнула возле ограды и исчезла за поворотом. Сын попытался догнать отца, но у него ничего не вышло. С трудом вдыхая горячий воздух, мальчик, десяти лет отроду, спешил по пыльному следу, все дальше удаляясь от дома.
Дорога, вильнув в сторону, скрылась за бугром. Тер, из последних сил попытался настичь отца, но все оказалось напрасно, тот двигался так быстро, что вскоре мальчик упал, окончательно потеряв родителя из виду.
Обида, боль и разочарование сплелись в нем в один огромный клубок. Из глаз брызнули слезы. Ужасно хотелось пить, но еще больше он желал спрятаться от безжалостного светила. Добравшись до кромки леса, Тер оглядел петлявшую меж бескрайних полей дорогу. Над воздушыми волнами жара и пыли поднималась плотная стена марева.
Поддавшись панике, Тер кинулся вглубь расширившегося тракта, но добежав до третьего распутья, наконец понял, что окончательно заблудился.
С наступлением сумерек, мальчику все же удалось выбраться на наезженный тракт. В компании луны и уханья филинов он добрался до старого покосившегося дома с высоким забором и длиной разбитой коновязью. Рядом с калиткой была навалена целая куча использованных осей, колес и разбитых дилижансов.
Приблизившись к преграде, мальчик встал на цыпочки и взглянул на узкую, поросшую травой тропинку, ведущую к дому. Возле их поселка, тоже жил Перекладной — вечный служащий дорог. Принимая у путников загнанных лошадей, он выдавал им новых, принимал на постой и был истинным носителем самых последних новостей в округе.
Такие люди всегда ценились в прибрежных городках, где слухи, огибая извилистую часть суши, уплывали вместе с торговыми судами к далеким берегам и также неспешно возвращались обратно.
Но здешний дом Перекладного был заброшен — и по — видимому, достаточно давно.
Продолжая надеяться, что сможет отыскать за забором хоть какую-нибудь помощь, Тер вступил на тропинку. Сделав несколько шагов, мальчик остановился, прислушиваясь к странным звукам, доносящимся из заброшенного дома. Внутри словно кто-то храпел, да так громко, что стены ходили ходуном. Вспомнив истории деда о страшных великанах с далеких Южных морей, где никогда не бывало попутного ветра, мальчик вздрогнул. Вместе с ужасом, охватившим Тера, протяжно заурчало в животе. Голод в очередной раз напомнил о себе.