Хранитель проклятых домов
Шрифт:
— Кем вы мечтали стать в детстве? — неожиданно для самого себя спросил я.
Леди Инк с минуту смотрела на море, пораженная, по всей видимости, моей фамильярностью, а затем ответила:
— В юности. Художницей.
— И как, сбылось?
— Я вышла замуж в девятнадцать, даже не успев закончить академию, потом родились дети. — Лора-Мэри пожала плечами. — Думаю, такое часто происходит с нашим детскими мечтами. Вот вы, например. К чему лежало ваше сердце?
— Я хотел стать Безликим.
Я вздохнул. Сердце больше не лежало,
— Вы не похожи на человека, способного…
— Знаю, что не похож. — перебил я, не желая слушать продолжение. — Потому так толком и не стал. Но эти их маски…
Я махнул рукой, закрывая тему. Вообще не понятно, с чего так разоткровенничался. Околдовала она меня, что ли? Ах, ну да.
— Вы все еще рисуете?
— Уже много лет, как нет. Вы знаете, мне иногда кажется, что я предала ту наивную девчонку, которая видела прекрасное в каждом мгновении и жаждала запечатлеть его на бумаге.
— Конечно, предали, — согласился я.
Она взглянула на меня большими глазами обиженного ребенка, а я сказал:
— Все мы себя предали. А главное, продолжаем предавать.
— Что вы имеете в виду?
— Каждое утро я просыпаюсь зверски голодным и не знаю, чего мне хочется больше, холодного мяса или пары свежеиспеченных булочек. И когда приходит время сделать выбор, одно из желаний всегда остается неосуществленным. Если я выберу выпечку, то предам ту часть себя, которой хотелось мяса. И наоборот. Мы предаем часть души каждый день, час, миг, и это совершенно нормально. Хоть и страшно, если задуматься. Вы понимаете, о чем я?
— Если я позволю себе понять, то немедленно брошусь в море. Простите, Эрвин, но ваши представления о жизни способны довести человека до безумия.
— А ваши — погубили невинных детей и чуть не убили меня.
Моим голосом можно было топить корабли в Северном море. Выпад был неожиданным, в первую очередь, для меня самого. И я до сих пор теряюсь в догадках, было ли это актом возмездия за пережитый ужас или подсознательным желанием выпытать правду, раз уж жертва сама попалась мне в лапы.
Когда леди Эйк потеряла контроль над эмоциями, воздействие ее чар ослабло. И этого хватило, чтобы мои собственные чувства вернулись на круги своя.
Теперь я знал, что испытываю по отношению к этой прекрасной девушке.
Злость.
Практически ярость.
Мне следовало тут же развернуться и уйти, но я не смог совладать с собой и задал последний на сегодня вопрос.
— Зачем вы продолжаете меня привораживать? Вы уже знаете, что я не мистер Лок. Тогда зачем?
— Я не специально. Это само происходит! И про детей — это все неправда! — Она сорвалась на крик. Лицо ее исказилось гримасой ужаса и боли, и теперь напоминало белую карнавальную маску грустного клоуна. — Я ничего такого не…
— Чушь! — отрезал я и отправился домой.
Буря эмоций все еще клокотала внутри, но, сосредоточившись на более приземленных вещах,
“Если Рошмир Инк снова встанет между мной и завтраком, его наследникам неожиданно повезет!” — твердо решил я.
Не повезло.
Наследникам, разумеется, а не мистеру Инк. Ему-то как раз повезло несказанно.
Запах свежесваренного кофе встретил меня на пороге, и я пошел ему навстречу, предвкушая восторг от предстоящего воссоединения.
— Как погулял?
Август смотрел на меня с насмешливым выражением старой, но еще помнящей юность нянюшки.
— Как пообщались?
Я попытался скорчить столь же благодушно-ехидную рожу, но, каюсь, оплошал.
— Я первый спросил.
— Чудесно прогулялся, теперь я жажду убить эту дерзкую ведьму.
— Даже так? — восхитился начальник
— Я сбил ее с толку, и приворотная магия перестала действовать. Оказывается, я ужасно зол на леди.
— Интересно-интересно. Подумай на досуге, что именно вызвало твое бешенство.
— Да чего тут думать?! Все эти дети, и тьма, и дом, и тени, и…
— И дожди, и ураганы, и несварения, и войны, и катаклизмы… — с восторгом подхватил Август.
— Ну в этом она, наверное, всё-таки не виновата, — вынужденно признал я.
— А в остальном виновата? С чего ты вообще взял, что она в чем-то виновата?
Я попытался задуматься об этом, но мысль была сбита на взлете внезапным озарением. Так вот, что именно было не так с лицом мистера Лока!
— Зачем вы нацепили на лицо эту пакость?!
— Какую? — он нахмурился и провёл рукой по щекам, лбу, подбородку… — Ах вот ты о чём!
— Зачем вам понадобились усы?
— Азы дипломатии. Слушай меня и запоминай. Это знание может однажды спасти тебе жизнь. Готов внимать?
Я кивнул.
— Усатые господа доверяют только усатым господам.
Я замер в ожидании продолжения, но его не последовало. Август оценил моё выражение лица и расхохотался.
— Всё. Это и есть весь секрет.
— Издеваетесь?
— Ни в коей мере. Я взрослый, самодостаточный человек и, без ложной скромности, отличный колдун. Стал бы я цеплять себе под нос какую-то драную мочалку без крайней необходимости.
— Ну, вы довольно эксцентричный.
Мистер Лок глянул на меня так, что я сразу вспомнил, с кем говорю, и покраснел.