Хранительница его сокровищ
Шрифт:
Когда он зашёл поцеловать её на прощание, Лизавета надела на него мешочек с артефактом и спрятала под рубаху.
— Ты — как хочешь, а мне так спокойнее. Кто остаётся здесь?
— Брат Василио, Галеотто, и пара Лучей. Твой целитель тоже сначала зайдёт сюда, а потом уже, если будет нужда, отправится к нам. Постараюсь присылать с кем-нибудь известия — тебе и господину Карло. И вообще, в тот день, когда мы обрели оставшуюся часть сокровища, было сложнее, там нас было шестеро, мальчишки и я. А сегодня — нас достаточно много.
— Удачи, —
— Лучше спи, это полезнее, — улыбнулся он, поцеловал её и ушёл.
Хорошо сказать — спи! Спать не получалось. Лизавета послала Тилечку к брату Джанфранко за завтраком и кофе — разрешили ведь сегодня, а после завтрака распорядилась греть воду — пока не пришёл целитель и не начал ругать её, можно успеть помыться.
Она успела — с помощью Тилечки помылась, вымыла голову, переоделась в чистое, и Тилечка нашла местную служанку, которая сменила постельное бельё. Лизавета даже платье надела — давно уже его не надевала, с самой Кайны, можно сказать — соскучилась.
Оказывается, у этой спальни на выходе есть гостиная, а дальше — что-то вроде приёмной, и потом уже коридор. Надо хоть узнать, что тут и где. Правда, брат Василио очень обрадовался, что она на ногах, но вежливо попросил в коридор пока не ходить. Сегодня. А потом его милость вернётся — и пусть сам вас везде водит, а пока не ходите, хорошо? Может, для вас ещё попросить у Джанфранко арро? Или отправить кого-нибудь за пирожными? Нет, Тилечка, не тебя, про тебя приказ такой же однозначный, как и про госпожу Элизабетту — не покидать этих покоев до возвращения его милости.
Лизавета согласилась — если по правде, то ходить ей было сложновато. Лучше сидеть, а лежать — ещё лучше. Она очень пожалела, что у неё нет никакой книги. Надо узнать, вдруг здесь есть библиотека? Или хотя бы просто по очереди рассказывать всякое — чтобы не думать о тех, кто где-то там в городе ищет тёмных тварей.
Целитель Вителлио только вздохнул, увидев, какую деятельность она развила сама и вокруг себя.
— Идёмте в спальню, госпожа, у нас с вами процедура лечения. Здесь слишком много народу. Я рад, что вы на ногах, но буду рад ещё больше, если вы честно расскажете мне всё о своём самочувствии.
— Честно — сильная слабость. Боли почти нет, — она легла прямо в платье поверх покрывала. — И не могли бы вы избавить меня от синяка? Это вообще возможно магически, или нужно ждать, пока сам уйдёт?
— Возможно, госпожа, возможно. Потом вашей девочке скажете, она сделает. Она может намного больше, чем показывает. А пока скажите мне вот что — ощущаете ли вы свою восстановившуюся силу?
Тем временем Тилечка прокралась рядом, села со стороны Лизаветиной головы и опустила кончики пальцев на её зажмуренный правый глаз.
— Я не очень понимаю, в каком месте должна её ощущать, — пожала плечами Лизавета. — Но перед тем, как от меня отъели, я чувствовала какую-то штуку вроде кокона. И в ней было спокойнее, чем без неё.
— Да,
— А что можно делать этой моей силой-то? Для чего она нужна?
— Вообще — что хотите, в доступном для вас объёме. То есть — в небольшом.
— А если я хочу почистить пятно на платье?
Он усмехнулся.
— Возьмите щётку, будет быстрее. То есть — да, возможно, но на это ваше пятно вы затратите столько силы, сколько нужно, например, на избавление вас от этого синяка.
— Я могу избавиться от него сама?
— Когда ощутите в себе силу — сможете. Я думаю, вам для этого нужно восстановить вашу физическую оболочку. А если серьёзно — то вы можете применить свои способности к уходу за больными, к утешению несчастных, к примирению рассорившихся, ко всему, что может потребовать дыхания жизни. Спите, ешьте, понемногу ходите — по этим комнатам, и через пару-тройку дней вернёмся к этому разговору. Понимаете, чтобы были излишки, нужно быть здоровым, а это пока не про вас.
Сидящая рядом Тилечка вдруг подскочила, схватила себя левой рукой за правое запястье и встревоженно заозиралась.
— Скажите, мы можем связаться с господином Фалько?
— Он сам обещал выходить на связь, — покачал головой Вителлио.
— Но там с кем-то очень плохо, я не могу понять, с кем, и как именно, — на ней лица не было.
— Что там у тебя, дитя? — Вителлио сдвинул манжету и открыл руку Тилечки.
Вязь татуировки — или что это такое? — охватывала запястье целиком. Какие-то медальоны, соединённые тонкими ажурными линиями.
— Что это, Тилечка?
— Это… как вам объяснить… — девочка выглядела той самой несчастной, кого следовало утешать.
— Это, госпожа, результат магического обряда побратимства, — усмехнулся Вителлио. — Честно, никогда не видел, только читал о таком.
— Антонио или Руджеро? — поинтересовалась Лизавета.
Хотя там мог быть ещё кто угодно.
— И Антонио, и Руджеро тоже, — прошептала Тилечка.
— Их там было пятеро, если вам это о чём-то скажет, судя по рисунку, — сообщил целитель. — И установившаяся между ними связь позволяет посылать сигналы об опасности. Но судя по тому, что я вижу, в опасности кто-то один. Рекомендую представить, что остальные рядом и помогут ему.
И в этот момент его вызвали — он достал из кармана зеркало и принялся отвечать на вызов.
Лизавета подозвала Тилечку и усадила рядом.
— Они вместе, и господин Фалько тоже там. Спасут. Или доставят сюда. Иначе просто быть не может.
Тем временем Вителлио кратко с кем-то переговорил и убрал зеркало.
— Господин Фалько сейчас откроет портал и сюда кого-то переправят. Сказали — по моей части.
Шум в гостиной известил, что портал открыли туда. Тилечка со всех ног бросилась к дверям, Вителлио кивнул Лизавете и тоже вышел.