Христиерн II и Густав Ваза

Лажечников Иван Иванович

(Эрику.)

Когда ты будешь в Швеции, узнай Вернее там, что так тревожит вицероя, И мне с гонцом нарочным весть подай. А вслед я за тобой отправлю помощь.

(Читает.)

(«Густава кровию спеши залить пожар».)

(Задумывается и изменяется в лице.)

(Да, да, один мне путь, чтобы спокойно Тремя коронами владеть!.. Один!.. Какая прибыль на бессменной

страже, В своем дому, у своего добра, Быть вечно? вечно мучиться, бояться, Что завтра, в миг один, лишат тебя Сокровища, которое годами Кровавыми приобретал? что прибыл День каждый ветви отсекать? посмотришь, Заутро новый побег пустили! Вон с корнем злое дерево на век, И месту, где оно стояло, пусть Следа не сыщут. Благо он в руках Моих: недаром доставал!) Гонец! Ответ получишь завтра поутру.

(Гонец выходит.)

Гаральд

(тихо королю)

Не поскорей ли проводить старушку? При матери возиться мудрено: Глаз зорок и...

Христиерн

(тихо Гаральду)

Послушаюсь тебя.

(Эрику.)

Чуть свет ты завтра в путь: Матильду Предупреди — моя на то есть воля. Счастливый путь ей пожелай.

Эрик

Быть может, видеться с тобой попросит?

Христиерн

Сказать, что болен я, что вид старушки, И слезы, и мольбы в конец меня расстроят. Терпеть я бабьих воплей не могу: Пусть дочь моя их слушает, коль хочет!

Гаральд

(тихо Христиерну)

А Родеригу?.. оставаться здесь? Немой так предан господину!

Христиерн

(Эрику)

И Родеригу в путь скажи с Матильдой.

(Эрик уходит).

Гаральд

Охоту отменить?

Христиерн

(задумывается)

(Попытка не беда!.. Иль отменить, пока уедет мать?.. Однако ж Что час, то новые препятствия растут: Запутается ум и дух невольно... Я человек... и человечеству Могу дань заплатить... Христиерн! стань выше... Во время бури — поскорей за руль!)

(Ландселю.)

Ландсель! вели к охоте все готовить.

(Ландсель уходит. Гаральду тихо.)

Сокольника Рудольфа в кабинет.

(Король уходит. )

Гаральд

Когда зовут Рудольфа — кровью пахнет. «ПОРА И НАМ» — пусть этот

грозный лозунг Услышит Магнус Мундс. Пора и нам!

АКТ IV

Явление I

Среди леса лужайка, зеленеющий холм и подалее утес, из которого бьет ручей; за деревьями видны вдали, на горе, монастырь и у обрыва ее море.

Густав, Елисавета, Эрик, Родериг и два охотника.

Они спускаются на лошадях с утеса; Эрик держит сокола на руке, слышны вдали звуки рогов и крик охотников.

Елисавета

Подале от охоты, ради Бога, Густав, подале.

(Все слезают с лошадей; охотники удаляются.)

Густав

Сделалось что с вами? Не узнаю никак я вас, принцесса! Бывало, звук рогов, удалый крик Охотников и зверя близкий рев Ваш взор воспламеняли, грудь дышала Скорей, и конь преграды не знавал. А ныне... вымолвить боюсь... тень страха Ложится на прекрасное лицо, Взор смутно ищет тайного врага, И конь, как раб, едва переступает.

Елисавета

И в мысль мне никогда не приходило, Чтоб день, чтоб час такую перемену Мог в жизни произвесть — не говорю Я, в сердце — нет, для сердца нет времен. Вчера, еще вчера я все любила, Что ты красиво так изобразил; И мысль с тобой быть на охоте ныне, В глазах героя Севера отвагу Свою над лютым зверем показать, Какою радостью грудь наполняла! Я помню... на охоте...

Густав

Да, тех дней, Тех сладких дней не позабыть и в гроб!

Елисавета

И даже ныне сердце мне сулило Так много, много... но одно лишь слово Разрушило все радости мои И сердце бедное в куски разбило.

Густав

Загадки этой не могу понять: Раскрой ее; ты знаешь... знала прежде, Какое Ваза — не заложник жалкий — В твоей судьбе участье принимал.

Елисавета

Неправда! для меня Густав все тот же.

(Дает знак, чтобы он остался, и потом заботливо осматривает местность.)

(Несчастная! ты ловко добыла Свиданье... Вот он!.. Что ж? наслаждайся, Пока, по милости твоей, не грянул Миг роковой... Срывай цветы под громом!

(Немного погодя.)

Когда б я ранее могла узнать, Охоту отменила б я... Нет, нет, Что сказано отцом моим, Господь Сам разве отменит. На стражу, сердце! Зачем на этот раз мне взгляд орлиный Не дан!.. Рудольф, Рудольф... нет, не забуду: Твой образ врезался в душе моей).