Хроника гениального сыщика
Шрифт:
Стон ужаса пронесся бы среди вшей, если бы они умели стонать.
А так они лишь нервозно задергали лапками.
– Павел! Всевышний наш президент! – возопили они всеми частями своего мелкого тела.
Положа руку на сердце, можно признаться даже в жалости к этим малюсеньким гнидам.
– Уходим на северо-восток! В Красноярск! – уверенно махнул своими ножками кронпринц Павел.
Вши бросились вон, ориентируясь по небесной мозаике Млечного Пути.
Госдума
Какая светлая победа разума!
– Вши позорно покинули Златоглавую! – восторженно вопили депутаты всех мастей и фракций.
– Вот они, наши герои! – дружелюбно указывали на нас пальцами с платиновыми печатками другие народные избранники.
– Инспектор Рябов! Акушер второго разряда, Петр Кусков! Браво! – раздавалось то там, то сям.
Мы с сыщиком кланялись.
Весь мой организм заливала феерическая радость. Наконец-таки, административный центр России очищен от инородцев и мамаев всех мастей и фасонов.
Я ликующе посмотрел в зал, затем ликующе же на моего героического друга и коллегу по ратным битвам, инспектора Рябова и… столкнулся с его тревожным, не без пронзительности, взглядом.
Куда же он смотрел?
И я увидел лидера одной из фракций, однояйцового близнеца Иосифа Шварцборгена. Звали его Филипп Караваев (фамилию он хитроумно взял по матери).
Филипп Караваев вычесывал свои льняные кудри специальной расческой. И с народного представителя, одна за другой, маленькие и большие, худенькие и с брюшком, пучеглазые и вовсе без глаз, прыгали вши.
– Выхватывайте свой антипедикулезный наган, – подсказал я Рябову.
Мой друг устало усмехнулся.
– Запомните, милый Кусков, параллельный мир вшей нельзя уничтожить. Он в другом измерении. С ним всегда нужно быть начеку. И время от времени сходиться в кровавой схватке.
Я с ненавистью посмотрел на водопад глумливых вшей, обрушивающийся из льняных кудрей лидера одной из фракций.
Глава 25
Соломенный ковчег
Газета «Труд», от 17 сентября, опубликовала заметку:
«В городе Валдай Новгородской области готовится к спуску на воду ковчег, выполненный местными умельцами из соломы. На ковчеге горожане отправятся на поиски легендарного Эльдорадо. По данным московских ученых соломенный ковчег может выдержать от 200 человек и 100 голов мелкого скота».
Сыщик Рябов помрачнел:
– Петя, мы должны предотвратить катастрофу.
– Не понял?
– В Валдае явно живет более двухсот человек. Они утонут!
– Да я готов разорвать ковчег своими зубами…
Инспектор внимательно посмотрел на меня.
Как принято говорить, в комнате пролетел тихий ангел.
Валдай –
Рябов и я, акушер Кусков, тщательно исследовали все излучины и мыски валдайского озера. Я даже пару раз нырнул в студеную воду, вспугнув стадо тощих гусей.
Пусто!
Мы приметили батюшку в черной сутане, с золотым крестом на груди. Он уютно расположился на зеленой травке берега и наливал в пластмассовый стаканчик водку «Молодецкую».
– Отец, – обратился к нему Рябов, хитро сощурившись, – сказывают, тут где-то есть соломенный ковчег?
Батюшка, крякнув, дерябнул.
– Отцом Серафимом меня зовут… – наконец-таки отреагировал он, закусывая ливерной колбасой.
– Нам бы соломенный ковчег? – намекнул ему я, Петр Кусков.
– Идите в городскую библиотеку. Спросите библиотекаря Ящурова.
Библиотекарь Федор Ящуров оказался низеньким лысым человечком, с острым, я бы даже сказал, ястребиным взором крошечных глаз.
– Знать не знаю! – сразу отбрил нас.
Сыщик развернул перед ним газету «Труд», от 17 сентября.
– Жидомасонский заговор, – криво усмехнулся Ящуров. – Черные все рынки захватили. Убивать надо. Мечом и железом выжечь заразу. За возрождение России! Рот фронт! Мо па саран!
– И такие, извините за выражение, ящуры выдают книги нашим детям?! – сглотнул сыщик.
Тут библиотекарь расплакался.
– Зарплату уже пять лет не уплачивают. Дома шаром покати! Дети одну лебеду кушают! Это Антошка, сучий масон, воду мутит.
– Что за Антошка? – резко спросил я.
– Да с пожарной каланчи… Лейтенант Антон Жаркий, – вытирая слезы с ястребиных глаз, ответил Ящуров.
Пожарная каланча размещалась в бывшем городском храме и неоднократно горела. Закопченные стены, стая галок у разрушенной маковки, злой бурьян, кустящийся на крыше. Типичная, для кого-то, быть может, милая сердцу картинка.
Лейтенант Антон Жаркий оказался здоровенным рыжим детиной с ласковыми голубыми глазами.
– Про ковчег, хрена лысого, скажу, – с ходу огорошил Антоша.
Рябов достал и передернул именной браунинг.
Жаркий тоже достал револьвер, правда, гораздо более внушительных размеров. Маузер!
– Пойми, чудило… – отеческим баском обратился к нему Рябов. – Весь город ковчег не выдержит.
– Может, оно и к лучшему… – наконец с хрипотцой пробормотал брандмейстер. – Так сказать, уйдем с гордо поднятой головой.
– Свидетелем трагедии станут лишь гуси да утки, – взорвался сыщик.
– Я человек не тщеславный, – заметил Антошка.