Хроника гнусных времен
Шрифт:
— Вы бы ту машину отдали Насте, — приказала тетя Нина, — у нее не машина, а гроб на колесах. Юля, почему вы не хотите отдать мамину «Волгу» Насте?
— Потому что я не стану на ней ездить, — отрезала Настя, — у нас хлеб есть?
— Нет. Сережка сходит. Или Владик съездит на своем велосипеде. Юля, Настина машина никуда не годится, а «Волга» еще вполне ничего.
— Я же не могу ее заставить!
— Можешь! Ты мать!
— Кажется, — пробормотал Кирилл, — мы когда-то это уже обсуждали.
— Можно еще разок обсудить, от нас не убудет.
— Украсть? — поразился Кирилл.
— Украсть, — подтвердила Нина Павловна с удовольствием.
— Зачем тебя туда понесло? — спросил Настин отец, неожиданно переходя на «ты». — Что ты у нее в комнате забыл?
— Я ошибся дверью, — сказал Кирилл тоном раскаявшегося хулигана и двоечника, — я искал Настю и ошибся дверью.
— С тетей Александрой надо быть поаккуратней, — сказал Дмитрий Павлович, — она у нас…
— Человек сложный, — закончил за него Кирилл, — ее надо палкой вокруг дома гонять, а не осторожничать.
На него накинулись все сразу — Настя, ее родители и тетя Нина:
— Кирилл, так нельзя!
— Что это вы взялись ее воспитывать!..
— Ты бы лучше от нее подальше!
— Вы нам только проблемы создаете!
— Давайте я вам лучше прокачаю тормоза! — крикнул Кирилл в общем шуме, и все моментально смолкло.
— Пошли, — согласился Настин отец, — или лучше ты приходи минут через десять, а я пошел.
— Обед минут через сорок, — в спину ему сказала Юлия Витальевна.
— Хорошо, если часа через два, — поправила ее Нина Павловна. — Настя, найди Сергея и отправь его за хлебом. Или Владика. А Светлана пусть накрывает на стол. Кстати, где наша Муся? Она-то почему ничем не занимается?
— Она убирается в кабинете, тетя Нина. Сейчас закончит и придет.
Кирилл неслышно вышел из кухни. Ему нужно было быстро проверить предположение, которое пришло ему в голову, пока любящие родственники тихо беседовали о предстоящем семейном обеде.
Он быстро пошел по коридору, слушая, как Настя зовет Сергея, чтобы послать за хлебом, а тот отвечает, что ему не дают почитать и пусть за хлебом сходит Владик.
Владика нет, он уехал кататься на велосипеде. Тогда Света. Она тоже не может, потому что уже два часа принимает ванну, а потом еще будет укладывать волосы. Дядя Дима чинит машину, Кирилл ему помогает, а Соня возле матери, которая чуть не отправилась в мир иной.
Муся с пылесосом в руке попалась ему навстречу и бегло улыбнулась, прислушиваясь к препирательствам Сергея и Насти.
— Я могу сходить! — заговорила она уже в конце коридора.
Не семья, а черт знает что.
Усмехнувшись, Кирилл вошел в кабинет, где от чистоты легко дышалось, и ветер с залива раздувал занавески, и, присев на корточки, вытащил из книжного шкафа увесистый альбом. Некоторое время он смотрел его, потом захлопнул и сунул на место.
Все стало еще непонятней, чем было, и он не мог придумать никакого более или менее подходящего объяснения.
Он вдруг сильно забеспокоился,
Он не знал, что делать дальше, и это было самое скверное.
Кирилл сидел в машине и по команде Настиного отца из ямы давил и отпускал тугую педаль, когда неожиданно затрезвонил мобильный, о котором Кирилл совсем позабыл.
Звонил его зам, чтобы поинтересоваться, как он проводит время в Дублине, и сообщить о том, что в питерском филиале все вроде бы налаживается.
— Какая у вас погода? — спросил зам бодро. — У нас все время тридцать градусов!
— И у нас, — неосмотрительно согласился Кирилл.
Зам помолчал — все в офисе знали, что в Дублине семнадцать и дождь, поскольку в отсутствие начальства не вылезали из Интернета, где посмотреть погоду было проще простого.
— Как вам отдыхается?
— Хорошо, спасибо. Игорь Борисович, вы маркетинговый отдел контролируете?
— Пока все в порядке.
— Что в порядке? — спросил Кирилл, раздражаясь. — Даже когда я был на месте, там никакого порядка не было! Они должны были найти все стенды и проконтролировать типографию. Это сделано?
— По-моему, да…
— По-вашему или да?
— Нажимай! — закричал из ямы Настин отец, и Кирилл послушно нажал на педаль.
Интересно, в яме слышно, о чем он разговаривает, или нет?
Зам начал что-то путано объяснять про типографию, про компьютеры, которые вчера целый день висели, про короткий день в субботу и еще про то, что начальник маркетингового отдела все должен сам знать.
— Хорошо, — подытожил Кирилл, — давайте так. Вы спросите у начальника отдела маркетинга, который все знает, а я спрошу у вас. Завтра перезвоните, пожалуйста.
Он всегда старался быть вежливым с подчиненными. Он знал совершенно точно — начальничья вежливость, особенно в определенные моменты, пугает и устрашает подчиненных куда сильнее, чем самая грубая ругань.
— Отпускай! — раздалось из ямы, и Кирилл снял ногу с педали.
— Вы меня поняли, Игорь Борисович? — спросил он в телефон и, удостоверившись, что тот все понял, попрощался.
Черт бы их всех побрал.
Работа требовала ежеминутного контроля, а у него не было человека, на которого он мог бы положиться. Замы были просто замы, никакой ответственности за судьбу фирмы они не несли и не хотели разделять ее с Кириллом. Им было и так хорошо. Зарплату он платил исправно, задачи ставил выполнимые и вполне понятные, а все остальное их не касалось. Если бы он предложил открыть филиал не в Питере, а в Курске или на Луне, они бы согласились. Если бы он прогорел, они бы не стали горевать. Ну, ошибся шеф, всякое бывает даже у таких пройдох, как он. Никто, кроме Кирилла, не хотел думать о том, что будет завтра и какие новые рынки им придется осваивать, чтобы не отстать от конкурентов, и что это будут за рынки, и как им придется на них работать. Это никого не касалось. Только его одного.