Хроника смертельной весны
Шрифт:
– Ну и как тебе здесь живется? – Бриджит не отвечала, едва изломив припухшие губы в легкой усмешке.
– Здешний режим достаточно строг?..
– А то вы не знаете? – рыжая наконец заговорила. – Вы сами меня сюда упекли.
– Верно. Но ты это заслужила.
– Вы бы никогда меня не поймали, если б не пошли на подлость, – сцепив зубы, прошипела ирландка, – на подлость, которую ни одна высокая цель оправдать не может.
Женщина рассмеялась: – Это ты говоришь о подлости?! Забавно, ах, как
Бриджит О’Коннел, действующему боевику Ирландской Республиканской Армии, как-то поручили создать бомбу – в чем она была виртуоз. После того, как она ее изготовила, в лабораторию вошли несколько молчаливых людей, и надели на нее наручники. А потом прикрепили к спине девушки взрывное устройство, которое она сама так старательно смастерила.
– Итак, ты бы предпочла, чтоб тебя разорвало на части? Ведь именно таким было желание родственников тех, кого ты убила в лондонском торговом центре.
– А ваши исполнители с удовольствием воплощали их желание в жизнь, – раздраженно отозвалась Бриджит. – Я заглянула в их пустые глаза, когда они крепили на мне взрывчатку – в них не было ни гнева, ни жалости.
– Конечно, не было, – кивнула ее собеседница. – Зато жалость проснулась в десятилетней девочке, которая пожелала сохранить тебе жизнь. Она билась в такой истерике, что остальные тоже сжалились над тобой и остановили казнь.
– И обрекли меня гнить в этой дыре до конца моих дней, – мрачно произнесла заключенная.
– Тебе не приходилось выбирать, – отозвалась дама. – Тебе сохранили жизнь – будь благодарна. Сколько ты уже здесь? Десять лет?
– Девять.
– Тебе сейчас тридцать. Лучшие годы ты провела здесь – обидно, да? Ты могла бы выйти замуж, родить детей, получить образование.
– Я закончила заочно университет. Теперь я квалифицированный специалист по англосаксонским рунам.
– Волшебно, – с долей сарказма заметила дама. – Как изысканно.
– Зачем вы пришли? Что вы хотите? Может, вам несколько рун перевести?
– В другой раз.
– Так ваш визит – не разовая акция? – рассмеялась девушка. – Вы будете меня регулярно навещать? Как член семьи?
– Не наглей, – дама даже не улыбнулась. – Я пришла предложить тебе выбор.
– Выбор? Серьезно? Он все же есть?
– Выбор есть всегда. Даже когда кажется, что его нет. Иногда это просто весьма неприятный выбор.
– Звучит так, будто именно такой неприятный выбор мне и предстоит. Не думаю, что вы предложите мне что-то достойное.
Дама помолчала, но потом проронила: – Я могу вытащить тебя отсюда. Хочешь?
– Боюсь, мне это слишком дорого обойдется. Лучше сохранить status quo [56] .
– Хорошо, – дама не стала спорить. Она легко поднялась и взялась за свою дорогую сумочку. – Прощай, – она подошла к
– Подождите, мэм.
– Передумала?
– Я готова вас выслушать Вы же не из христианского милосердия сюда приехали?
– А почему нет? – дама повернулась к ней. – Тебя жалко.
56
текущее или существующее положение дел (лат)
– Неужели? Десять лет назад, вам не было меня жалко.
– Если мне не изменяет память, в 2004 году ты собственными руками убила двадцать шесть человек. Их разметало на части, которые потом собирали по фрагментам в черные мешки. Шестилетний ребенок остался без ног, а беременной женщине оторвало голову. Что они тебе, тебе лично, сделали?
Бриджит подняла на нее зеленые глаза, полные страдания и боли: – А что сделал ирландский подросток Шон Грегуар, которого полицейский убил в Белфасте? Ничего! Это была акция возмездия!
– Это было массовое убийство. А Грегуара застрелили при попытке ограбления пенсионера. Это доказано неопровержимо.
– Ложь! – закричала Бриджит.
Дама недовольно пожала плечами: – Я здесь не для того, чтобы с тобой спорить, – она вернулась и опустилась на стул, прикрученный намертво к полу. – Мне жаль тебя – молодая, красивая. Сколько ты еще здесь выдержишь?
– Сколько суждено, – ответила Бриджит. – Сколько отмеряно.
– Кем отмеряно? – спросила дама холодно. – Может, мной?
– О чем вы, мадам?
– Я о том, что все можно изменить. Я помогу тебе выйти по УДО, а ты…
– Мой срок пожизненный, какое УДО? – пробормотала девушка.
– Я помогу тебе выйти по УДО, – настойчиво повторила ее собеседница – а ты отдашь мне свою жизнь.
– Что? Прямо-таки жизнь? Не жирно?
– Хорошо, – легко уступила дама. – Десять лет. Согласна?
– Что я должна делать?
– Ты будешь следить за одним человеком.
– Десять лет?
– Как получится. Ты будешь жить с ним, и следовать за ним по пятам. И докладывать мне обо всем, что с ним связано.
– Шпионить? – белая кожа ирландки пошла багровыми пятнами. – Я не шпионка!
– Не шпионка, нет, – покладисто согласилась дама. – Ты убийца, виновная в смерти почти тридцати человек. Пора платить по счетам, О’Коннел.
– Он кто? – мрачно спросила Бриджит.
– Убийца, как и ты, – услышала она в ответ. – Вы друг друга стоите. Правда, ты убивала, с позволения сказать, из идейных соображений, а он – потому, что жестокий садист.
– И зачем он вам? На чем вы его поймали?
– Он сам тебе расскажет – если захочет. Он тебе понравится. Этот человек нравится всем. И не только женщинам. Море обаяния, правда, весьма своеобразного. Если захочешь, разрешаю с ним спать. Но учти, влюбишься – уничтожу обоих.