Хроника времен Гая Мария, или Беглянка из Рима

Ахматов Александр Леонидович

Ювентина хотела добавить, что, оставаясь в плену у римлян, они не могут рассчитывать на милосердие преторского суда (для рабов, дерзнувших восстать с оружием в руках, существовало только одно наказание — распятие на кресте), но Геродор и сам все прекрасно понимал.

Чуть помедлив, он шепнул:

— Согласен… Да помогут нам все бессмертные боги!

Взявшись за руки, Геродор и Ювентина выдвинулись из толпы и замерли, собираясь с духом и не сводя глаз со стоявшего немного поодаль от них солдата с горящим факелом в руке.

— Ты готова? — весь напрягшись, спросил Геродор.

— Да, —

едва слышно отозвалась Ювентина.

Геродор сорвался с места.

В два прыжка он оказался рядом с солдатом и сбил его с ног.

Ювентина побежала в заднюю часть двора, крича на ходу:

— За мной, Геродор!

Они выиграли несколько драгоценных мгновений.

Запоздалые крики преследователей раздались, когда Ювентина и бежавший следом за ней Геродор были уже на тропинке у самой калитки, которая оказалась незапертой.

Беглецы без задержки выскочили за ограду.

Они бежали, не оглядываясь.

У края обрывистого берега реки Ювентина остановилась, крикнув:

— Прыгай с ходу, Геродор! Здесь глубина!

И, услышав шумный всплеск упавшего в воду тела, прыгнула сама…

Примчавшиеся на берег солдаты напрасно вглядывались в темноту, стараясь что-нибудь рассмотреть на чернеющей бурливой поверхности реки.

Один из солдат метнул наугад свой дротик.

— Да пропади они пропадом! — вскричал другой.

Однако декурион, командовавший солдатами, послал несколько человек проверить берег ниже по течению реки.

Вскоре посланные вернулись и доложили, что впереди широкий разлив реки и дальше пройти невозможно.

Декурион и все его подчиненные, обсуждая происшествие, сделали вывод, что бежавшие, скорее всего, утонули в бурных и холодных водах Вултурна.

Глава восьмая

ЛУКУЛЛОВА ПОБЕДА

Ювентина, теряя силы, отчаянно боролась с течением и клокочущими водоворотами. Она не знала, сколько ей еще осталось плыть до противоположного берега.

Вокруг был сплошной мрак. Несколько раз она принималась звать Геродора, но он так и не откликнулся.

Совсем обессилев и чувствуя, как холод все больше сковывает ее тело, она уже стала захлебываться, когда ноги ее коснулись дна.

С радостью в помутневшем сознании она увидела чернеющие вблизи кусты ивняка и, последними усилиями справляясь с бурным течением, добралась до них, ухватившись за мокрые скользкие ветви.

Содрогаясь всем телом и стуча зубами от холода, Ювентина выбралась на берег, поросший высокой густой травой, и, чтобы согреться, стала бегать взад и вперед, энергично размахивая руками.

Она вспомнила о Геродоре и громко позвала его, еще надеясь, что он переплыл реку и находится где-то поблизости.

Не дождавшись ответа, она побежала вдоль берега вниз по течению реки.

Вултурн между виллой Никтимены и Казилином делал крутой изгиб в сторону Капуи. У Ювентины мелькнула мысль поискать дорогу правее реки. Гиппий как-то говорил ей, что собирается в скором времени погостить у брата, проживавшего в Аллифах. По его словам, город этот находился в верховье Вултурна, на его

левом берегу, но даже из Капуи к нему самая короткая дорога шла через Казилин и напрямик через большую излучину реки. Гиппий говорил, что от этой дороги и вправо, и влево ответвлялось множество других дорог, ведущих в деревни и поселки, которые были разбросаны на славившихся своим плодородием землях в пойме Вултурна. Ювентина рассчитывала выйти на ближайшую проселочную дорогу и, следуя по ней, добраться до Казилина, после чего переплыть на левый берег реки, хотя она со страхом думала о том, что ей снова придется вступить в единоборство с грозным Вултурном.

Она не знала, сколь коварна вултурнская пойма во время разлива. Очень скоро путь ей преградила глубокая и широкая протока. Ювентина решила обойти ее, повернув направо.

Она шла быстро, ступая босыми ногами по густой мягкой траве. Через полчаса она вышла на дорогу и, обрадовавшись, почти побежала по ней, вполне уверенная, что идет в нужном ей направлении, но радость ее была преждевременна.

Найденная ею дорога пересекала обширную луговую пойму, залитую водой. Ювентина долго шла по колено в воде, думая, что идет по дороге. Когда же она выбралась на сухое место, то поняла, что дорога ею потеряна. Кругом были труднопроходимые заросли кустарника и непроглядная мгла.

Она окончательно заблудилась и даже не могла точно определить, в какой стороне река.

В отчаянии Ювентина пошла вперед наугад, поклявшись себе никуда не сворачивать, если на пути будут попадаться водные преграды, которые она решила преодолевать вброд или даже вплавь.

Непрерывная и быстрая ходьба немного согрела ее. Она больше не дрожала. Пробираясь сквозь заросли, она вскоре натолкнулась на протоку и перешла ее, утопая по грудь в воде.

Потом Ювентина долго шла, продираясь вперед сквозь густой колючий кустарник, и в кровь исцарапала себе руки и плечи. В одном месте она зацепилась туникой за сучок и оборвала завязки на левом плече. Теперь туника едва держалась на одном правом ее плече.

Когда она вышла на более открытое место, ей показалось, что вокруг стало немного светлее. Подняв вверх глаза, она увидела, что небо немного расчистилась от туч. В разрывах между ними сверкали звезды.

Но видимость ухудшалась из-за сгущавшегося тумана.

Ювентина устала. У нее почти не оставалось надежды на то, что ей удастся вовремя добраться до лагеря и предупредить Ламида о черной измене Аполлония. Проклятый акарнанец наверняка уже действовал. В отсутствие Минуция «префект претория» был почти полновластным хозяином в лагере. От этих мыслей Ювентину душили слезы бессилия и отчаяния…

Она еще долго блуждала по пойме, пока снова не вышла на дорогу.

В это время взошла луна, освещая окрестности своим неясным светом.

Ювентина не знала, но чувствовала, что приближается рассвет. Тучи отступили к горизонту, луна светила ярко, но туман продолжал сгущаться, и вскоре Ювентина, двигавшаяся по дороге, ничего уже не видела перед собой дальше нескольких шагов.

Вдруг она остановилась. Совсем рядом она увидела проступавшие из тумана высокую башню и зубчатую стену.