Хроники Алмазного камзола
Шрифт:
Итак, о чем речь, маэстро Ленар? – спросил Лафрок, вытянув в проход между столиками, не рассчитанными на рост марсиан, длинные ноги.
Я отпил приготовленный барменом под моим руководством абсент, помолчал, собираясь с мыслями, затем ответил:
– Собственно, у меня два вопроса: судьба Рема Великолепного и возвращение агентства «Альт Пальмира» на Марс?
– По прибытию немедленно обсужу с руководством возврат лицензии вашему агентству. Думаю, в ответ на участие Марса в фестивале, вопрос будет
Что касается компаньона: как вы, наверняка, знаете, были нарушены правила дуэли. По законам Марса за это полагается пожизненное заключение, что, собственно, и было исполнено. Знаю - вашей вины в этом возмутительном происшествии не было. Сожалею, и готов оказать посильную помощь, но вопрос с помилованием придётся отложить на некоторое время.
– И насколько, как вы думаете? – спросил ровным голосом, хотя меня уже начинал бесить надушенный какой-то дрянью голенастый пеликан с чёрными кудряшками.
– Все будет зависеть от степени нашего сотрудничества. Вы понимаете, - посчитав пальцами воображаемые деньги, подмигнул Лафрок, потом выпив абсент, разгрыз лошадиной челюстью зёрнышко кофе со стола.
– А если я сделаю уникальное предложение.
– Не могу даже представить, о чём это?
– Лафрок перестал противно хрустеть и с недоумением уставился на меня в ожидании подвоха.
– Знаете, мне последнее время не везёт с ядом. Решил попробовать ещё раз: в абсент намешал. Новый рецепт, слегка волнуюсь за качество, но, думаю, что сработает. Как самочувствие?
Лафрок на некоторое время замолчал, пытаясь классифицировать необычные, судя по всему, для него ощущения. Марсианин к подобного рода диверсии явно не был готов. Затем воскликнул:
– Да вы что, с ума сошли что ли! Меня предупреждали, что вы человек со странностями, но я не верил слухам!
С Лафрока куда-то слетела вся напыщенность. Он не знал, что предпринять: с одной стороны, пернатая глупость и отсутствие опыта в подобных делах мешали осознать, что произошло, с другой, до икоты напугался слова: «Яд». Он уже начал придумывать, каким образом у него болит желудок.
– Ой, ой, ну что вы, право, так реагируете на неудачный розыгрыш. Извините ради Бога!
– я с искренним участием попробовал его успокоить.
Лафрок со всем вниманием осмотрел бокал, затем решил удостовериться:
– Точно шутите?
– Ну, конечно, что себе взяли в голову. Ну, когда я мог подлить яд? Сами посудите. Что за ерунда! Перестаньте волновать пассажиров. Мне, например, должность дожа на Марсе совсем не к чему, - я откинулся на спинку, чтобы получше рассмотреть эволюции на длинном лице марсианина.
– Хорошо, допустим. Правда, не понимаю причём здесь должность дожа. Как я могу быть поверить, что со мной всё в порядке?
– в раздражении спросил Лафрок.
– Ну чем вас успокоить.
– Все успокоились?
– Давайте все же прекратим нашу встречу, - с нервным смешком промолвил Лафрок и встал.
– Конечно, зачем терять драгоценное время. В больнице, например, в любом случае окажут квалифицированную помочь, - с серьёзным лицом поддержал я.
– Да, почту за лучшее попрощаться, - с этими словами вдруг побелевший маэстро ринулся к выходу на площадку для бипланов.
– Поторопитесь! Тут не меньше часа, потом анализы, результаты, - бросил вдогонку спешащему вдоль панорамных иллюминаторов марсианину. Подозвал рукой официанта и заказал кофе. Не успел дождаться, как длинными шагами подскочил Лафрок и нервным голосом спросил:
– Вы точно ничего не подливали? Можете присягнуть?
– положив два пальца на спинку стула, чего я категорически не переносил, потребовал Лафрок.
– Конечно, успокойтесь, ещё раз говорю! Извините, пока не улетели, всё хотел узнать, ну, просто, не у кого спросить на Земле. Сколько порезов нанесли несчастному Туру? Совсем молодой был человек, молодой и неопытный, - я покачал головой, сочувствуя юноше, не успевшему израсходовать авансы судьбы.
– Какая сейчас разница! Что за вздор! – закричал совсем потерявший контроль над собой Лафрок.
– Ну не знаю. Может быть, для вас это и не окажется вздором, - ответил тихим голосом психоаналитика.
Официант принёс кофе. Я сделал небольшой глоток, изучающее рассматривая снизу-вверх долговязого Лафрока одним глазом.
– Так! Что вы от меня хотите? – Лафрок сел напротив, придвинув вплотную к столу алюминиевое кресло, отчего упёрся в меня острыми коленями.
– Ничего. Уже совершенно ничего. Молчите - дело ваше. Поторопитесь, вижу лётчик идёт к аппарату, а следующий нескоро будет.
Дирижабль начал входить в кучевые облака, и если ещё недавно можно было наблюдать необычайно красивое гало вокруг солнца, то теперь оно исчезло.
Лафрок, окинув возможного отравителя недоверчивым взглядом, молча вскочил и быстрым шагом удалился на лётную палубу. Не успел я допить кофе, как он прибежал, и, нависая курчавой шевелюрой, начал обвинять:
– Вы все подстроили. Вот, извольте, самолёт не может взлететь.
– Это больная фантазия. Не думал, что у вас такие слабые нервы. Смотрите, совсем побелели, перепад давления плохо переносите? – спросил с озабоченным видом.
– Хорошо, я отвечу на ваш вопрос. На момент, когда Рем диким образом мне помешал, я нанёс дюжину порезов и собирался сделать последний, заключительный! Так-с, довольны. А теперь идёте к капитану судна.