Хроники Алмазного камзола
Шрифт:
– Маэстро, я не об этом. Мне предлагают за него замуж идти.
– От судьбы не сбежишь, брак дело ответственное, тут не до романтики.
– Всё из-за этого проклятого гелия! Павел ещё не знает, что его ждёт там, на Нибиру.
– Это верно, счастье супружеской жизни любого сделает Фадеем Беллинсгаузеном.
– Это вы о чём?
– Об Антарктиде, шестом материке Земли, разве не читали?
– Говорят там холодно.
– А-адский мороз, Антарктида, одним словом! Но у меня такое чувство, что об Ферапонта можно айсберги плавить. Обратите внимание: Модлен уже смеётся.
– Действительно, -
2. Честь семьи
Пять лет назад, планета Марс, за кулисами Арагонского Большого театра.
– Ты здесь главный распорядитель? Держи выходное пособие, - Лафрок протянул Туру увесистый конверт.
– Потрудись объявить номер Вуста в конце шоу.
– Это чей приказ? Программу никто менять не будет, – не глядя на презент, возразил Тур.
– Мой! Этого, что недостаточно для тебя? – Лафрок показал содержимое конверта.
– Попробуйте обращаться на Вы. Уверен, что у Вас это может получиться при должном прилежании и усердии.
– Что? Щенок!
– Лафрок аж подпрыгнул от наглости. – Ты сейчас себе харакири сделаешь, если не извинишься с поклоном.
– Ваш протеже, чувствуется, только этим и занимается, поклонами, – Тур вызвал в переговорную трубу охрану.
– После представления задержись, щенок. Возьму на себя труд заняться твоим воспитанием, бесплатно фальцетом запоёшь, – пообещал через плечо Лафрок, уводимый службой безопасности.
– Всегда пожалуйста, не забудьте привести своего дружка, как наглядное пособие.
В центре авансцены прожекторы образовали из столбов света частокол, за котором по разным сторонам стояли родственники и друзья дуэлянтов. Драматизм ситуации состоял в том, что Лафрок претендовал на пост дожа Арагона и явно намеренно спровоцировал молодого Рема, чтобы публично унизить сына конкурента в глазах избирателей.
Лафрок немедленно намотал на руку шитый серебром шарф и стал кружить, пресекая любые попытки юноши атаковать ударами тяжёлой парчи с последующим нанесением неглубокого пореза длинным узким стилетом, явно намереваясь поиздеваться над неопытным противником.
Рем с каменным лицом смотрел, как сын слабеет от потери крови. Он оказался в патовой ситуации, когда любое действие вело к позорной смерти наследника согласно кодексу дуэлей Марса. Отказаться нельзя: правосудие и общество будут на стороне оскорблённого Лафрока, его семья получит законное право убить Тура любым способом, чтобы получить удовлетворение. Рем не хотел потом хоронить сына с обезображенным лицом и позорной надписью на теле. В тоже время он знал, что Лафрок весьма коварный бретёр. Оставалось надеяться на его величество случай, но судьба этой ночью сделала выбор не в пользу юного Тура. От слабости он начал поскальзываться в лужах собственной крови, а противник с хладнокровной улыбкой продолжал смертельную работу.
Чтобы остановить пытку и избежать позора Рем выхватил клинок и, стремительно шагнув в круг света, вонзил в сердце наследника острый стилет, отлично понимая, чем грозит лично ему этот удар. Но главное было сделано: семья Лафрока осталась неудовлетворённой, её представителю не удалось прирезать
На следующий день марсианская Фемида осудила Рема Великолепного на пожизненный срок, отправив отбывать наказание в «Крепость Богов», самую жестокую тюрьму на полюсе Марса.
3. Роковая встреча
Наконец я избавился от общества графа, но добежать да бара не получилось, потому что воткнулся носом в костяные пуговицы форменного кителя Лафрока. Этого подонка я по-честному обходил кривыми переулками из опасения, что наговорю колкостей, которые придётся исполнять. Конечно, злился непередаваемо, но чего не сделаешь ради благополучия империи!
– У Вас всё хорошо? – поинтересовался, задрав голову.
– Просто отлично! Ваш секретарь нашёл первоклассный номер с большими кроватями. От имени делегации выражаю благодарность! Как вы знаете, у Марса непростые отношения с империей после войны за независимость. Вы делаете огромную работу, помогая отстраивать заново мосты доверия между правительствами наших планет, - ответил высокий марсианин с золотистыми глазами.
– Старался. Без Вашего участия фестиваль выглядел бы печально, без огонька-задора, так сказать. Рад, что всё устроило. Очень беспокоился, как перенесёте земную гравитацию.
– Вы знаете, благодаря межмолекулярным излучателям вполне сносно. Правда, необходимость постоянно принимать катализатор, конечно, изматывает. Вкус, доложу я вам, преотвратительнейший.
– Хо, зато на Марсе первое время будите чувствовать себя Геркулесом, пока организм не очиститься. Смотрите, не привыкайте, ещё попадёте в смертельные коридоры переоценив силы. К сожалению, сейчас это не редкость. Когда первые сто лет проходят, арны начинают искать приключений, чтобы наполнить, так сказать, вдруг надоевшую жизнь событиями. В результате живут в среднем по 700 лет: гибнут от несчастных случаев. А ведь могли ещё столько полезного сделать для своей расы.
– У нас ещё хуже: дай Бог, чтобы пять столетий набирали. Всё из-за наследственной агрессивности. Атмосфера Марса, наверное, сказывается. Постоянные войны, интриги между домами обычное дело. Убиваем друг друга по любому поводу. Женщины не успевают рожать: на планете нехватка населения. Я вас не задерживаю?
– поинтересовался марсианин, заметив, что я достал часы.
Мне действительно надоело слушать Лафрока. У меня родилась совсем своя идея после слов: «обычное дело».
– Экселенс, у меня к вам деловое предложение, хочу показать местные красоты, заодно обсудить перспективы на будущее, - убирая в карман жилета серебряные с рубинами Breguet Classique, предложил марсианину.
– Просто необходимо, когда и где?
– живо откликнулся благодарный за беседу марсианин.
– Замечательно, жду утром у эллингов, на аэродроме «Вальхёл». Уверяю, не пожалеете.
4. Смерть в облаках
Легкомоторный биплан сел на верхнюю палубу воздушного судна, неспешно дрейфующего над планетой. На фоне покрытых снегом Гималайских гор и перисто-кучевых облаков, огромная сигара небесного гиганта казалась крохотным серебристым лепестком, случайно занесённым беспокойным ветром в суровую компанию холодных вершин.