Хроники черной луны
Шрифт:
– Решил мародёром заделаться?
– Не выйдет, их сюда голышом кидают. Птичкам так проще.
Мы обошли все столы. Везде лежали уже порядком обглоданные костяки – и они Мумра не интересовали. Зато заинтересовал старичок, с тележкой выруливший из-за крайних шалашей. На тележке лежало завернутое в мешковину тело. Мумр сразу направился к нему. Тот, заметив наш интерес, остановился, не дойдя до крайнего стола шагов двадцать.
– Добрый день почтеннейший.
– И тебе добрый, хоть ты и черен как ночь.
– Покойничка привез?
– Нет, мешок с говном. – Старый
– А хочешь монету?
– Спрашиваешь! Конечно, хочу. – Глаза нашего собеседника сузились до невнятных и очень жадных щелок.
– Я куплю у тебя это тело ровно на пять минут, прогуляешься пока до шатров и обратно. А потом уже вывалишь его на обед птичкам. – Старикашка препротивнейше оскалился беззубыми деснами.
– И успеешь за пять минут? А, извращенец? – Мумр пришел в некоторое замешательство. – Ладно, гони монету, не век же тут с тобой торчать. Подхватив протянутый Мумром медяк, он заковылял прочь. Разобрав в чем соль шутки Мумр в сердцах плюнул в след старикашке. Я с трудом удержал смешок. Повернув ко мне перекошенное от злости лицо, Мумр прорычал:
– Чем ржать, лучше бы помог! – Я подошел, и мы вдвоем развернули труп.
– Вот гадость!
На тележке лежала молодая девка. С перерезанным горлом. Судя по неизгладимой печати порока на лице въевшейся в губы красной краске – профессиональная гетера.
– Ладно, белая, дак еще и баба. – Мумр был расстроен до глубины души.
– Ну что, старый извращенец, кто первый – ты или я?
– Молчи уж, Семен. Без тебя тошно. – Порывшись в висящей на боку торбе, он вынул маленький, острый кинжал. – Отвернись, а то расстанешься с завтраком.
И не дожидаясь, когда последую совету, под корень отхватил у трупа мизинец левой руки. Красивый белый мизинец. Я с трудом успокоил взбунтовавшийся желудок. Разобравшись с правой рукой шаман завернул добычу в отрезанный от мешковины кусок. Маленький сверток он аккуратно уложил на дно торбы, туда же отправил кинжал.
– Все. Теперь пошли отсюда.
Мы накинули мешковину на труп. Завидев, что мы закончили, старикашка стал подпрыгивать и показывать неприличные жесты. Мумр в ответ швырнул в него камнем. Закончив обмениться любезностями, он поволок меня в сторону города.
– И что все это значит? Пальцы то тебе зачем?
– А ты не догадался?
– Пока нет.
– Вот и ладненько. Пошли искать Алекса, нужна его помощь.
К закату солнца мы пришли на ставший уже родным закуток за курманом. Зрелище братьев не радовало. Гетеры и шикарная попойка отменялись. Пьяный в смерть Николай валялся ничком в песке, потеряв всякий интерес к миру. Лицо сидящего на его спине брата Алекса выражало вселенскую скорбь.
– Проигрались, как два деревенских дурака. – Алекс хрипло ответил на наш немой вопрос.
– А это гад еще и напился на халяву. Всем игрокам хозяин бесплатно наливает. Еле доволок сюда. А у вас как? Может вы деньжатами разжились?
– Нет. Мумр разжился куда более шикарными вещами. За них нам любая гетера даст. И не один раз. От ужаса.
– Семен, ты, когда веслом махал, был куда более приятным собеседником.
– А ты пальцы мертвым девкам не резал.
Алекс подскочил на спине брата.
– Пальцы? Мумр, тебе голову напекло?
– Ладно вам обоим. Будете мне сейчас помогать. Мне нужно два барабана, туго обтянутые человеческой кожей. Кожа с ваших загорелых животов как раз подойдет.
Его ухмылка не предвещала нам ничего хорошего. Мы с Алексом переглянулись. По всему было видно, что шаман окончательно спятил. Не знаю, о чем думал Алекс, но я свою любимую кожу решил продать как можно дороже. Медленно заведя руку за спину, я вытянул из набедренной повязки короткий кривой кинжал. Алекс вытянул свой. Черный двуногий зверь перед нами оскалился еще шире.
Если бы запоздавший прохожий заглянул в ту ночь на задний двор курмана, он убежал бы в страхе на другой конец города, если не дальше. По дороге испуганный горожанин изгадил бы все подвернувшиеся под ноги шатры. По этим следам мы бы легко его нашли и отправили его мятежную душу к отцам, дедам и другим родственникам на сверкающую в небе луну. Но никто за всю ночь так к нам и не заглянул. Мумр разжег маленький костер, наломав деревяшек из найденного за курманом ящика. Мы уселись вокруг в кружок, заслонив спинами маленькие язычки пламени. На плоском камне шаман выложил добытые пальцы и маленький, виденный мной на кладбище, кинжал. Посмотрев по очереди в наши глаза, он процедил сквозь стиснутые зубы:
– Мне надоело быть шаманом, который кроме поноса и наколдовать ничего не может. Мне нужны мизинцы, в них вся сила. Не знаю, подойдут ли эти, но попробовать стоит.
Фразы Мумра становились короче. Дыхание стало глубже и реже, шаман постепенно входил в транс. В темноте я не видел его глаз, но был уверен, что зрачки расширились до предела. Он мелко дрожал, и изредка дотрагивался до нас рукой, будто проверяя, что мы настоящие. Речь его стала нервной, сбивчивой.
– Приделать пальцы несложно. Да. Несложно. Я бы и один справился. Нужны вы мне. Раз, два и готово. А вот оживить, сделать родными сложно. Да. Сложно. Дома у шамана всегда есть помощники. Много помощников. Они садятся вокруг и бьют и в барабаны из человеческой кожи. Бам-Бам-Бам. Вы такой вчера видели. У нтоги. Хороший барабан. Хорошая кожа. Но она его не даст. Нет, не даст. И за деньги не даст. И за еду не даст. И за кровь не даст. Придется сделать барабаны самому. Да. Я сделаю барабаны, да. Из ваших тощих животов, да.
– Мумр, ты мне друг – но мой живот мне дороже.
– Заткнись, заткнись, заткнись Алекс. Семен закрой рот, мухи насрут. Я могу сделать барабан, не снимая кожу, да. Смотрите, да.
Мумр глубоко вдохнул, напряг живот и начал похлопывать по нему кончиками пальцев. Звук был тихим, мягким и удивительно похожим на звук барабана предсказательницы.
– Теперь поняли. Руки на животы и повторяете за мной.
Мы как парочка умалишенных принялись повторять за ним, но почти сразу покатились по земле от хохота. Дождавшись когда мы отсмеемся злой Мумр зашипел, тыча в нашу сторону ножом: