Хроники Фурианца
Шрифт:
В главной пещере, где жил вождь Гар-руш, обнаружились первые серьёзные подсказки. Стены были покрыты царапинами — глубокими бороздами, оставленными когтями или острыми инструментами. Но не когтями хищников. Эти отметины были слишком правильными, слишком целенаправленными.
На полу виднелись тёмные пятна — засохшая кровь. Много крови, но не столько, сколько должно остаться от резни. Скорее, следы ранений, возможно, от пыток или принуждения. Кто-то проливал кровь фурианцев понемногу, добиваясь чего-то.
Информации?
В пещере, где жила старая самка-хранительница знаний, картина была ещё более зловещей. Наскальные рисунки — древние изображения, передававшиеся из поколения в поколение — были методично уничтожены. Кто-то потратил часы, а может быть, дни на то, чтобы стереть, соскоблить или закрасить каждое изображение.
Уничтожение культурной памяти. Попытка стереть само существование племени из истории.
Мастерские тоже подверглись целенаправленному разрушению. Не просто разграблению — орудия были сломаны и разбросаны, заготовки изделий растоптаны, даже камни для обработки инструментов разбиты молотами. Кто-то хотел убедиться, что фурианцы никогда не смогут восстановить свои технологии.
Но самой странной находкой стали следы. Множество следов различных существ, смешанных в хаотичном узоре борьбы и движения. Отпечатки лап фурианцев — взрослых и детёнышей. Но рядом с ними следы других существ, незнакомых и тревожных.
Часть следов принадлежала двуногим существам — не людям, слишком большие и широкие для человеческих ног. Но явно разумным, судя по характеру движения и тактическим перемещениям. Другие следы были ещё более странными — многопалые, с отпечатками когтей, но слишком организованными для обычных хищников.
Коалиция различных разумных видов? Или один вид, но с сильными анатомическими различиями между особями?
Самое тревожное — следы не показывали признаков сопротивления или хаоса битвы. Всё выглядело слишком организованно, слишком контролируемо. Словно нападавшие точно знали, что делают, и фурианцы не могли оказать серьёзного сопротивления.
Предательство изнутри? Или противник обладал настолько подавляющим превосходством, что сопротивление было бесполезным?
Особое внимание он уделил поискам тел. В случае резни должны были остаться останки, но их не было нигде. Ни в пещерах, ни на площадках, ни в окрестностях поселения. Либо нападавшие убрали трупы — что требовало значительных усилий и времени, либо фурианцы были уведены живыми.
Второй вариант казался более вероятным. Зачем убивать разумных существ, если их можно использовать? Рабы, источник информации, заложники — живые фурианцы были гораздо ценнее мёртвых.
Но это означало, что где-то его союзники могли ещё быть живы. Возможно, в плену, возможно, в бегах, но не обязательно мёртвы. А значит, была надежда на спасение.
Поиски продолжались до заката. Он обследовал
Единственной зацепкой стали следы, ведущие на север — в сторону высокогорных районов, где, по рассказам фурианцев, обитали другие разумные виды. След был старым, размытым ветрами и дождями, но всё ещё читаемым для опытного следопыта.
Большая группа — не менее тридцати существ, включая пленных фурианцев. Двигались организованно, с остановками для отдыха и пищи. Несли с собой припасы и снаряжение — судя по глубине следов, нагрузка была значительной.
Но преследование было невозможным. Следы были слишком старыми — возраст не менее двух недель. За это время группа могла уйти на сотни километров, добраться до неизвестных территорий, где поиски стали бы самоубийством для одиночки.
Кроме того, сама атака на поселение фурианцев могла быть не случайной. Возможно, нападавшие знали о его связях с племенем. Возможно, это была ловушка, рассчитанная именно на его появление.
Мысль о засаде заставила по-новому взглянуть на окружающую местность. Каньоны были идеальным местом для нападения — множество укрытий, ограниченные пути отступления, возможность атаковать сверху. Если кто-то ждал его возвращения, лучшего места для засады не найти.
Он начал отступление, но не по той тропе, которой пришёл. Вместо этого выбрал сложный маршрут через боковые ущелья, где следить за ним было бы труднее. Двигался осторожно, часто останавливался, чтобы послушать и осмотреться.
Но погони не было. Либо нападавшие уже ушли далеко, либо не интересовались им лично. В любом случае, немедленной угрозы не ощущалось.
Ночь он провёл в пещере в нескольких километрах от разорённого поселения, не разжигая костра и спя чутко, с оружием под рукой. Сны были тревожными — в них мелькали образы Гар-руша и других знакомых фурианцев, их шестиглазые лица искажались болью и страхом.
Утром продолжил путь домой, но уже не неспешно, как планировал, а в форсированном темпе. Нужно было как можно скорее добраться до базы, оценить её безопасность, подготовиться к возможной атаке.
Потому что судьба фурианцев была ясным предупреждением. На Фурии появился новый игрок — организованный, безжалостный, обладающий значительными ресурсами. Игрок, который не просто уничтожал врагов, но стирал их из истории, не оставляя следов существования.
И теперь этот противник знал о его существовании.
Дорога домой заняла день напряжённого марша. Он двигался по самым безопасным маршрутам, часто менял направление, использовал все навыки маскировки и скрытного передвижения. Несколько раз казалось, что кто-то следит издалека, но прямых доказательств не было.