Хроники гномки, или путь целителя
Шрифт:
– Словом, вы хотите сказать, что перед вами в тот момент была классическая картина одержимости воргеновым бешенством? – глухо произнёс дреней.
Зеборий пожал плечами. –Мне не так уж часто приходилось с этим сталкиваться, - сказал он, -Кроме того, я давно отошел от дел. Немного позже, его состояние несколько улучшилось и сознание прояснилось, но он ничего не помнил. По крайней мере, он так говорил. Правда, он помнил, как выходил из Бараков – с его слов у него были дела в городе, о которых он так и не стал распространяться, но что происходило потом, помнил
Оккам вздохнул. –Если только это нэ будэт слышком поздно, -проговорил он, качая головой.
Лика беспомощно смотрела на Лилиан, склонившуюся над плачущей Миртой, и что-то вполголоса приговаривающей ей. Могучий таурен неуклюже топтался за их спинами, встревоженно переводя взгляд больших грустных глаз с одной на другую. Билли и Вилли хмурились с одинаковыми выражениями лиц. Чао, казалось, был полностью погружен в какие-то свои думы, сидя с совершенно отрешенным видом.
– Чао, - окликнула его Лика, -Что всё это значит?!
Пандарен поднял косматую голову и устремил на гномку печальный взгляд.
Это может означать только одно, сестра, -сказал он негромко, -Что брат Склиф оказался втянут в очень скверную историю. Мне следовало догадаться об этом еще с того самого момента, когда появилось это злополучное письмо…
– Какое письмо? – Билли настороженно поднял голову.
Пандарен вздохнул. –Несколько дней назад мы получили странную анонимку, более всего похожую на розыгрыш, - пояснил он, -Но брат Склиф придал ей, как оказалось, значение. Помните ваш вызов в «Одинокий отшельник»?
– Еще бы не помнить, - хмыкнул Вилли, -С этого началась вся эта катавасия со спайсом!
Чао согласно кивнул. –Потом вы оказались в «Забитом ягнёнке», о котором и говорилось в том самом письме.
– Ну, было дело, - согласился Билли, -Заехали подкрепиться, немного не рассчитали с выпивкой, и чего?
– Брату Склифу это показалось слишком странным совпадением, - пояснил Чао, -Он наведался туда и, похоже, напал на какой-то след.
– Шпакль! – вдруг воскликнула Лика, -Ну, тот гном в красном балахоне, он был там, в этой таверне, и его видели в «Отшельнике», - пояснила она, заметив, что все смотрят на неё, -А потом он появлялся еще в другой таверне… Ну, Чао, я тебе рассказывала, помнишь?
Пандарен склонил голову в знак согласия.
– Я говорил об этом со Склифом, - сказал он, -Но его гораздо больше заинтересовал платок, который мы нашли в отеле, на месте смерти генерала Маркуса. У него был тот же запах, что и у анонимной записки, которую мы получили. Платок, кстати, был явно женский, и, видимо, был тоже как-то связан с «Ягненком»…
Чао замолчал и на какое-то время в зале повисла гнетущая тишина.
– Ты просто безмозглый хозен, если веришь в это! – вдруг выкрикнула Мирта, устремив на Чао залитое слезами лицо, искаженное гневом, -Неужели
Чао виновато поднял лапы, словно защищаясь от неожиданной вспышки агрессии со стороны сестры, так как та вскочила с места и теперь возвышалась над ним.
– У тебя все мозги отупели от твоего лотоса, который ты вечно жуешь, если ты всерьёз считаешь, что Склиф мог стать убийцей!
– Мирта… - робко начал Чао, но пандаренка не дала ему сказать, -Я не знаю, какое отношение имеют к нему все эти ваши дурацкие таверны и платки, и кто написал ту проклятую записку, но Склиф здесь не при чём! А вы, вместо того, чтобы думать, как помочь ему, сейчас готовы согласиться с этими нелепыми обвинениями!
– Да нет же, Мирта, никто здесь так не думает, - Лилиан приобняла рыдающую в голос пандаренку за плечи, и, бросив на Чао укоризненный взгляд, мягко подталкивая, вывела Мирту в кухню, плотно прикрыв за собой дверь.
Чао выглядел смущенным и несчастным.
– Женщины, - пробормотал Вилли, сочувственно кивая ему, и, неловко кашлянув, замолчал.
Чао вымученно улыбнулся горькой улыбкой. –Она очень…беспокоится о нём, - сказал он тихо, отводя глаза.
– Да мы уж поняли, - проворчал Билли, барабаня пальцами по столу, -Ведь не слепые же…
– И всё-таки, - также тихо продолжил Чао, -Отчасти, она права… Я действительно знаю Склифа очень давно. Он, безусловно, человек… то есть, ворген, огромной силы духа и воли, не говоря уже о его высоких моральных качествах. Но у него есть слабость – он ненавидит насилие над личностью в любых его проявлениях. И спайс для него – это одна из разновидностей такого насилия, обманным путем искажающего волю и чувства, разрушающее душу. Вы же помните, как он остро реагировал на подобные случаи еще тогда, лет пять назад, когда мы впервые столкнулись с этой заразой.
– Да, -задумчиво протянул Вилли, -Он тогда поставил на уши всю городскую стражу… Но и тот спайс был не настолько опасен, как этот…
– Вот именно, - кивнул Чао, - А в этот раз он просто был одержим стремлением найти источник, а любая одержимость – это дорожка для Ша в сердце…
– Ша? – переспросила Лика, не совсем уверенная, что правильно расслышала пандарена.
Чао кивнул. –Под «Ша» мы называем нематериальные субстанции духовной природы, способные воздействовать на струны души, - пояснил он.
– Их много, и они разные – Ша гордыни, Ша ненависти, Ша сомнений и уныния…
Билли махнул рукой. –Это всё ваша медвежья хвилософия, - сказал он, -А для нас с братом всё намного проще: неважно, чем он там был одержим, или не был – он действовал по правильным понятиям! Если эта баба и кто там с ней еще занимались отравительством – туда им и дорога, и скорбеть по ней мы точно не будем! Еще неизвестно, кто на кого напал – Склиф-то вернулся тоже с дыркой в плече. А мог бы и вовсе не вернуться, если б рана оказалась чуть левее! И что бы ты тогда тут говорил? Объяснял бы Мирте про ша-чего-то-там?