Хроники Мастера Ли и Десятого Быка. Трилогия

Хьюарт Барри

– Шаг вперед, олух. – Я сплюнул, почесал яйца и вышел вперед. Мастер Ли оглянулся и указал на украшенную затейливым орнаментом бронзовую шкатулку. – Какой основной мотив росписи? – рявкнул он.

Я попытался выпучить глаза, и щелкнул челюстями так, как будто заскрипели заржавелые петли.

– Тсао-ти или «маска росомахи», – отличительный мотив росписей династии Шань и раннего Чжоу, – зажужжал я монотонным голосом. – На переднем плане мы видим лицо животного, иногда распознаваемое, а иногда стилизованное под сказочного монстра. На боковых поверхностях оно или повторяется, или изгибается вокруг угла; во всех случаях кромка делит его на симметричные половины, каждая из которых имеет выступающий

глаз. Каждая половина лица продолжается телом, иногда пропорционально, иногда нет; тела абсолютно симметричны, и если остов вырезан на кости, то две половины складываются вместе как крылья, прикрепленные к голове. Тела обычно змееобразные, похожие на драконьи, свернутые спиралью или представляющие из себя другие геометрические фигуры, с поворотами и завитками, и сами покрыты спиралями или другими рисунками; зачастую также являющимися тсао-ти, но меньшего размера. Точно такую же «маску росомахи», повторяющуюся множество раз, можно увидеть и на сосуде рядом. Подчеркнуто сильный, уникальный рисунок, представляющий…(пауза, медленно считаю до десяти)… непонятно что.

Глаза Лунного Мальчика давно застеклянели и потускнели, он едва не валился с ног от скуки. Голова Регистратора Прошлых Существований упала на стол. И только когда его подбородок ударился о чернильный камень, он вздрогнул, проснулся и вскинул голову. Я гордо задрал нос. Лунный Мальчик тоже проснулся, упал ко мне в ноги и начал целовать сандалии. – Великий пра-пра-прадедушка, – провыл он.

Мои слезящиеся глаза перешли к вазе с серыми цветами. Не устающие челюсти защелкали снова.

– Растения и цветы, – зажужжал я. – Каждое из них создает настроение. Цветы сливы предрасполагают к поэзии, орхидея – к уединению, хризантема – к незамысловатым удовольствиям; лотос пробуждает в сердце простоту, вишня – очарование, пион – стремление к успеху, банан и бамбук – нежное очарование, бегония обольщает, сосна заставляет подумать об отставке, платан избавляет от забот, видя иву человек становится сентиментальным–

– Остановись, ради любви Будды! – провыл Регистратор.

– Впечатляет, не так ли? – усмехнулся Мастер Ли. – Как можно сомневаться в том, что этот червь был наставником принца, если он может за две минуты усыпить целый полк? Вы не смогли стереть воспоминание о предыдущих существованиях, это исключительно серьезная оплошность!

– Я не в состоянии понять, как такое могло случиться, – промямлил Регистратор. – В прошлом, да, были сотни таких донесений, но в последние несколько столетий мы работаем исключительно тщательно.

– Ошибки могут быть всегда, – наставительно сказал Мастер Ли. – Сын Неба предложил провести испытание, которое откроет нам правду, и ради этого мы здесь. Мы возьмем эту мятежную душу, поставим ее перед Ни-чин-тай, и немедленно узнаем истину.

– Но смертным запрещено стоять перед Зеркалом Прошлых Существований, – пробормотал Регистратор.

– Боги смотрят на это дело иначе, особенно если для этого есть важнейшая причина, – вкрадчиво ответил Мастер Ли. – Кроме того этот гордящийся собой павлин повсюду кричит, что он пра-пра-правнук, и как часто ошибки происходят из-за излишней осторожности!

Лунный Мальчик побледнел и затрепетал, глаза Регистратора сверкнули. Бюрократы и придворные не слишком любят друг друга, и спустя несколько минут мы уже шли по лабиринту коридоров. Регистратор открыл большую черную дверь, за которой оказался длинный туннель, из конца которого лился зеленоватый свет. Когда мы подошли ближе, я осознал, что это естественное зеркало, образованное огромным кристаллом, вделанным в каменную стену.

Безмерное почтение – вот что я почувствовал, увидев Зеркало Прошлых Существований. И обнаружил, что стою на коленях и кланяюсь ему до земли, и все остальные делают то же самое. Наконец мы встали на ноги. На полу перед зеркалом были

начерчены отметки для двух сандалий, и Мастер Ли толкнул меня вперед. Я поставил ноги на отметки и медленно поднял глаза. Зеленый свет, льющийся из зеркала, замигал, и мое сердце забилось в ответ. Я ясно разглядел свое отражение, но других отражений не было. Странный покой охватил меня. Я почувствовал, что ничего не боюсь, даже тогда, когда услышал мягкий голос, льющийся мне в уши.

– Почему передо мной стоит живой человек?

В голове не было ни одной мысли, и я ляпнул первое, что пришло на ум.

– Мастер Ли ищет правду.

Зеленый свет какое-то время молча мигал. Потом мягкий голос заговорил опять. – Хорошо, пусть будет что будет. Посмотри прямо на меня, Десятый Бык.

По сторонам зеркала появились две колонки. Одна была озаглавлена «Добродетели», вторая – «Грехи». Потом мое отражение растаяло, вместо него появилось что-то, похожее на маленький комок, и я сообразил, что вижу свое первое появление на земле.

Я так и не понял, что это за комок, но он был похож на крошечную медузу. Комок слился с другими комками, что-то поползло, и я очень обрадовался, узнав одно из первых существований: червяк. Колонки с добродетелями и грехами оставались пусты.

Потом я вновь родился, рыбой. Растения, грибы, насекомые, тигровая бабочка, таракан, корова и черепаховый кот. Я поднимался по шкале существований и очень гордился собой.

Увы, гордость мгновенно слетела и я отшатнулся, когда увидел кусок водоросли, пену на пруде, шесть видов камня и четыре дерева, и бесчисленное количество растений. Потом я опять полез вверх: львиный зев, черная куропатка, ящерица-геккон, кривоногая и одноглазая дворняга с пожеванными ушами, тело которой украшали шрамы от тысяч сражений на свалках. Колонки с добродетелями и грехами оставались по-прежнему пустыми, как умы в Генеральном Штабе. Я с нетерпением ожидал первого человеческого существования.

И вот оно пришло. Я зеркале появилось тело человека. Разинув рот, я смотрел на знакомое некрасивое лицо Десятого Быка, и когда я ощупал свое тело, руки в зеркале повторили мой жест. Колонки с добродетелями и грехами исчезли.

– Чтоб я пропал, – сказал Мастер Ли.

– Не будем говорить о том, что произошло, но одно мне ясно, – воскликнул Регистратор. – Совершенно невероятно! Этот парень невинен как абрикос.

– Не совсем так, – мрачно отозвался Мастер Ли. – Мы знаем, что он никогда не был наставником принцев, но теперь надо узнать о соучастнике его обмана. Павлин, вперед!

Лунный Мальчик занял мое место перед зеркалом. Его отражение исчезло, и он тоже стал комком слизи. Опять комки соединялись друг с другом, колыхались волоски, но затем все стало совсем иначе. Быстро-быстро Лунный Мальчик превратился в отравленный плющ, смертельную белладонну и куст красных ягод, к которому я не подошел бы и с палкой в руке. Тарантул, кобра, какая-то ужасная тварь с двадцатью извивающимися щупальцами… Он быстро поднимался по лестнице перерождений! Потом появилась маленькая старая дама со слезящимися от дыма глазами.

Старуха хлопотала на кухне вокруг горшка, в который она добавляла зеленые и пурпурные порошки. Из горшка поднимался пурпурный дым, черная жидкость кипела и переливалась через край, и довольная дама захихикала от радости, когда котенок лизнул жидкость на полу и упал мертвым. Колонка грехов стала заполняться, и видимо Великое Колесо Перерождений решило начать сначала.

Маленькая старушка рассеялась, на ее месте появилось непонятное существо, и Мастер Ли пробормотал, что оно похоже на возбудитель проказы. Проказу сменил бесформенный червяк, хищный гриф, ядовитая жаба, мокрица, кусты папоротника и, наконец, улыбающийся маленький мальчик, мучающий геккона. Колонка грехов опять быстро наполнилась, и следующей инкарнацией Лунного Мальчика стала совершенно легендарная личность: Сумасшедший Монах Му из Полуночного Болота.