Хроники Обетованного. Осиновая корона

Пушкарева Юлия Евгеньевна

– Но я тоже ничего не знаю, - осмелился сказать Шун-Ди.

Лис посмотрел на него. Пожалуй, никогда в его жёлтых глазах не плескалось столько досады.

– Ох, ничего особенного. Сами увидите. Понятия не имею, с чего милорду было угодно именно сейчас вспомнить об этом... Руины маленького храма и ещё нескольких зданий, построенных тауриллиан. Таких полно по всему материку, - Лис по рассеянности пнул бук той ногой, где была перевязана щиколотка, и поморщился.
– Ну ладно, ладно. Немного, гм, необычные руины. Ходят слухи, что там много фресок и статуй определённого содержания, к примеру...

– Мы поняли, -

быстро сказала Уна.
– Можно обойтись без деталей.

– Но тебя, господин менестрель, эти слухи чрезвычайно интересуют, верно? Я слышал, как ты расспрашивал кентавра-переводчика о том, видел ли он эти руины и находит ли их увлекательными, - добил лорд Ривэн. Он, похоже, давно мечтал о безоговорочной победе над Лисом и впервые одержал её.

Эта беседа, к большому сожалению Шун-Ди, наверняка продолжилась бы, если бы не тоненький возглас Тима. Он уже пару минут зачем-то ползал на четвереньках у корней дуба, подрагивая кончиками острых ушей.

– Он говорит, что что-то нашёл, - перевёл Шун-Ди. Лис перелез обратно через бугристый корень и в два прыжка оказался рядом с боуги.

– Что такое, о Тим - Проклятье-любого-заики? Ах, следы, - Лис наклонился, обнюхал землю, мох и мелкие папоротники, кивнул и поднялся, отряхивая колени.
– Лисы и волки. Следы ведут на север, и мы уже близко. Так что...

– Уна, твой кулон!
– из голоса лорда Ривэна пропала всякая ирония.
– Он... Это нормально?

Уна схватилась за цепочку на шее. Шун-Ди обернулся к ней и впервые заметил, что сапфир, зачарованный русалками - синий, как море в предполуденный Час Обезьяны - стал красным. Алым, точно светлые рубины - или большая капля крови.

– Не знаю, - тихо сказала Уна, зажав сапфир в кулаке. Иней заурчал и встревоженно взлетел на высоту её роста.
– Но, думаю, это предупреждение.

– Об опасности?

– Или о том, что рядом тёмная магия, - Уна взглянула туда, где на земле таились следы Двуликих.
– Очень тёмная.

***

Ближе к вечеру Шун-Ди и сам понял, что с лесом что-то не так. Чем дальше они углублялись в чащу, чем плотнее сходились над головой её своды, тем упорнее на виски давила смутная, беспокойная тяжесть. Это не походило на обычную головную боль: гудело где-то внутри, не смолкая ни на секунду, будто твердило - прочь. Во всём Великом Лесу, конечно, было нечто устрашающее - неважно, сосняк это или извилистые южные деревья, покрытые змейками лиан, - но никогда в нём не мерещилась Шун-Ди такая откровенная неприветливость. Лес здесь был не просто равнодушен к смертным, как равнодушно к ним море, птицы или руины древних храмов, костями белеющие на солнце (даже того храма с раскованным содержимым, о котором говорил Лис); он был враждебен, он отторгал. В сумраке, затоплявшем воздух между красноватыми стволами сосен, пухлыми боками буков, кустами дикой земляники и тиса, затаилась угроза, направленная именно и только на них.

Шун-Ди старательно наступал в следы Лиса и Уны (Тим семенил за ним, а лорд Ривэн и Иней замыкали процессию), но всё равно то спотыкался о корень, то со вздохом вытаскивал колючки и репей из штанов. Однажды ему отчётливо послышался шёпот на неизвестном языке; в своём странном полудремотном состоянии Шун-Ди почему-то

решил, что рядом кто-нибудь из духов стихий. Он уже остановился, чтобы предупредить остальных, но из зарослей слева выскочило нечто маленькое и светлое; пронеслось, мелькая лапами, через их импровизированную тропу, и скрылось. Заяц. Крупный, насыщенного песочного цвета - но всего-навсего заяц, о Прародитель.

– В чём дело?
– сердито прошептал лорд Ривэн из-за спины.

– Ни в чём, милорд, - столько лет прошло, но Шун-Ди до сих пор вздрагивал от этого возмущённо-повелительного тона. Тона, которым хозяин обращается к рабу. Он провёл рукой по лицу, отгоняя наваждение.
– Простите.

– Да нет, Шун-Ди-Го прав, - вдруг сказал Лис. Он тоже замер и помолчал, прислушиваясь. Нездорово бледная Уна пошатнулась - упадёт?.. Шун-Ди шагнул вперёд, чтобы поддержать её, но она покачала головой. Сапфир по-прежнему алел у неё на груди, игнорируя все законы природы - как, собственно, и положено магии.
– Этот заяц - не то чтобы заяц.

– Двуликий?
– Уна с долей сожаления (ведь не рассмотрела) взглянула туда, куда убежал зверёк.
– Тогда, наверное, нам лучше пойти за ним?

– Не обязательно: семейство Двуликих-зайцев, скорее всего, живёт отдельно от тех, кого мы ищем. И не сегодня, - Лис показал вверх: небо, едва видневшееся из-за сплетавшихся крон, наливалось по-вороньи синеватой чернотой.
– Я, конечно, не настаиваю, господа, но настоятельно советую не заявляться в племя ночью. Тем более - с благостным нытьём на тему "не обижайте бедных жеребят".

– Ты предлагаешь заночевать здесь?

– А есть другие варианты, миледи? Прошу, - Лис, мужественно не морщась от боли в рёбрах, попытался изобразить поклон с приглашающим взмахом руки.
– Можете идти дальше. Хоть одна, хоть со своими верными рыцарями. На моё присутствие там не рассчитывайте.

Лорд Ривэн глотнул воды из фляжки и пренебрежительно хмыкнул.

– Боишься своих же сородичей, уважаемый менестрель? А кентавры нам говорили нечто, как ты выражаешься, благостное: мол, тебе будет проще понять их, потому что... Ох, потом была какая-то закрученная мысль.

– Потому что смертным свойственно тянуться к чужому и далёкому, но своё и близкое понять проще, - произнесла Уна, теребя кулон.
– Так сказал Верголис.

Надо же, запомнила наизусть. Чем её так зацепили эти слова? Шун-Ди задумался.

– Ах, они мудры, как всегда, эти лошадки. Вот Шун-Ди-Го притянулся ко мне, на свою голову, хотя мог бы сейчас спокойно кушать рис и засахаренные персики с честными друзьями-купцами, - отшутился Лис.
– И не смотри на меня так, Шун-Ди-Го: все знают, что в Минши слишком любят поесть.

– Мне кажется, они говорили о другом. О том, что люди часто выстраивают идеальный, прекрасный образ чего-то чужого и незнакомого, - Уна посмотрела на Лиса.
– Мечтают о нём. А потом это чужое становится ближе, и они разочаровываются. Мечтать проще, чем достигать.

Жёлтые глаза Лиса сузились до щёлок. Он изобразил, что хлопает в ладоши, и поправил повязку на лбу.

– Великолепно, миледи. Проштудированные Вами книжки по философии, очевидно, не прошли даром... Так или иначе, выбор простой: хотите торопить события - идите вперёд, но без вашего главного дипломата. Или остаёмся на ночлег здесь. Итак, мнения?