Хроники разведки: Эпоха холодной войны. 1945-1991 годы
Шрифт:
Естественно, истинные цели и намерения Израиля в этом регионе тщательно скрывались и маскировались. Поступавшая из резидентуры КГБ в Тель-Авиве информация свидетельствовала о том, что план захвата Газы неоднократно обсуждался израильскими представителями, вплоть до премьер-министра, с американцами, англичанами и французами. Правительство Израиля постоянно подогревало Суэцкий кризис и подталкивало Англию и Францию к развязыванию военных действий против Египта.
Следует отметить, что напористость Израиля в нагнетании антиегипетской обстановки раздражала даже его западных союзников. В распоряжении тель-авивской резидентуры, например, имелась копия телеграммы израильского посла в Париже Якоба Цара,
5 ноября 1956 года английские и французские агрессоры высадились у входа в Суэцкий канал и захватили Порт-Саид. С осуждением агрессивной политики Англии, Франции и Израиля выступило подавляющее большинство стран. К ним вынуждены были присоединиться и США, которые не хотели ссориться с арабским миром. 5 ноября министр иностранных дел СССР направил в Совет Безопасности телеграмму с требованием к агрессорам немедленно прекратить военные действия и в трёхдневный срок вывести свои войска из Египта. В случае невыполнения этого требования СССР изъявил намерение оказать Египту всестороннюю помощь. В посланиях главам правительств Англии, Франции и Израиля Москва предупредила их о готовности Советского Союза принять решительные меры для восстановления мира на Ближнем Востоке. Такая позиция советского правительства отрезвляюще подействовала на агрессоров. Уже на следующий день огонь с их стороны был прекращён. Но лишь в декабре 1956 года английские и французские войска покинули зону Суэцкого канала. В январе 1957 года ушли с Синая и израильтяне.
Благодаря активной деятельности резидентур КГБ в Тель-Авиве и Каире начальник внешнеполитической разведки в Центре имел возможность своевременно информировать руководство СССР о развитии ситуации на Ближнем Востоке.
…Возникла необходимость обустроить надёжно законспирированного разведчика в Египте в связи со сложными и противоречивыми процессами, происходящими в этом стратегически важном регионе, где схлёстывались явные и тайные интересы всех великих держав, за исключением разве что тогдашнего Китая.
Подходящего человека нашли в Ереване. Выбор пал на ответственного сотрудника органов госбезопасности Армении Ашота Акопяна (оперативный псевдоним «Ефрат». – А. Б.). Внешне чрезвычайно респектабельный, даже вальяжный, неторопливый, с первого взгляда внушающий доверие, Акопян идеально подходил на роль типичного восточного купца. Именно купцом, точнее, торговцем восточными коврами ручной, конечно же, выделки и предстояло, по замыслу Короткова, стать Акопяну. Проблема заключалась в одном: в какой степени армянский чекист обладает коммерческими способностями. Выяснилось, что обладает, хотя на первых порах и не обошлось без убытков.
Поначалу Акопяна обустроили в Румынии как армянина местного происхождения (известно, что армянская диаспора распространена по всему миру). Спустя некоторое время Акопяна переправили в Италию. Легенда: торговец средней руки не пожелал жить при коммунистическом режиме и за взятку сумел бежать на Запад, прихватив с собой остатки припрятанных от властей ценностей. Оных хватило ровно на то, чтобы начать с нуля новое дело. Спустя некоторое время в Италию переправили по аналогичной легенде жену Акопяна, но так как он по новым документам числился в
Наконец, достаточно разбогатев благодаря собственной коммерческой изворотливости и некоторой спонсорской поддержке Центра, «Ефрат» перебрался в Египет, где и занимался много лет торговлей коврами, заслужив почётную репутацию надёжного, честного и преуспевающего предпринимателя.
Достаточно высокая репутация была у «Ефрата» и в Центре. Передаваемая им информация всегда была компетентной, точной и своевременной. За долгие годы закордонной работы «Ефрат» никогда и никем так и не был расшифрован, а потому и остался неизвестен советскому читателю (ныне российскому и армянскому) по сей день. А между тем район его деятельности был предельно насыщен сотрудниками и агентами многих разведок и контрразведок: египетской, других арабских стран, американской, английской, французской, а позднее израильской и западногерманской. В положенный срок «Ефрат»-Акопян благополучно вернулся на Родину.
Придя на руководящую работу в ПГУ, Мортин достаточно часто выезжал в зарубежные страны. Он был более динамичен и даже более демократичен и пытался лично вникнуть во все сферы деятельности главка. Так, помимо решения текущих вопросов, Мортин сосредоточил свою деятельность на освоении ближневосточных проблем. Одну из своих первых поездок за рубеж он совершил по арабским странам. И это было осознанным решением, поскольку процессы, начавшиеся на Ближнем Востоке, в частности в Египте, и направленные на возможное сближение с Советским Союзом, требовали с нашей стороны более пристального внимания и корректировки своей внешней политики в отношении стран этого региона.
Одновременно следует подчеркнуть, что с конца 1950-х годов руководство внешней разведки органов государственной безопасности начало уделять повышенное внимание подготовке кадров и организации научно-исследовательской работы в ПГУ. А в середине 1960-х годов Мортин, будучи тогда первым заместителем начальника ПГУ, одновременно возглавлял Высшую разведывательную школу. К преподаванию в ней были привлечены наиболее опытные сотрудники разведки, проявившие себя на практической работе за рубежом. Несколько позже Мортин принимал самое активное участие в реорганизации Высшей разведывательной школы в более современное учебное заведение – Краснознаменный институт КГБ.
В 1956 году Григулевич был исключён из резерва нелегальной разведки. Под эпохой зарубежных операций, путешествий и авантюр была подведена итоговая черта. Его привлекали к работе по некоторым делам, связанным с Латинской Америкой, приглашали для консультаций, выступлений перед молодыми сотрудниками, но не более того. Лаура вела индивидуальные занятия по «специализации нелегалов», делилась своим разведывательным опытом с их жёнами.
По первоначальной легенде разведчик прибыл в Англию для учёбы в Лондонском университете. Он успешно сдал экзамены и был зачислен на восточный факультет университета. В Лондонском университете «Бен» вновь взялся за изучение китайского языка. Ему пришлось нелегко: ведь надо было делать вид, что он, начинающий бизнесмен, совсем не знает китайского. Зато занятия помогли Молодому выявить целый ряд офицеров британской и американской разведок, которые учили язык для работы в Китае.