Хроники Темных Времен (6 романов в одном томе)
Шрифт:
Торак внимательно смотрел на него, понимая, как сильно успел уже полюбить этого человека.
— А у тебя никогда не было жены? Или подруги? — спросил он.
Губы Фин-Кединна дрогнули в усмешке.
— Ну, конечно же, была! Я женился на девушке из племени Волка, но через некоторое время она сама сказала, что нам лучше расстаться, и была права. Потому что я по-прежнему думал только о твоей матери.
Они помолчали. Потом Торак снова спросил:
— А какая она была, моя мать?
Фин-Кединн слегка
— Тебе, должно быть, отец о ней немало рассказывал.
— Нет. Когда я задавал ему этот вопрос, он сразу становился очень печальным.
Фин-Кединн еще немного помолчал, потом сказал:
— Она знала и понимала Лес, как никто другой. И очень его любила. И Лес тоже ее любил. — Он посмотрел прямо на Торака, и его голубые глаза ярко блеснули. — Ты очень похож на нее!
Этого Торак никак не ожидал. До сих пор мать была для него неким туманным образом — неведомой женщиной из племени Благородного Оленя, оставившей ему на память свой рожок с охрой… и объявившей его, своего сына,
лишенным племени.
А Фин-Кединн некоторое время постоял, устремив невидящий взор на ореховый куст, потом встряхнулся, расправил плечи и снова принялся растирать туф.
— Возможно, отчасти благодаря своей матери ты и выжил в Лесу, став изгнанником, — сказал он уже вполне спокойно. — Вспомни тех, кто помогал тебе: бобров, воронов, волков. И сам Лес. Возможно, все они видели в тебе ее душу.
— Но почему же она все-таки объявила меня лишенным племени?
Зачем
она это сделала?
Фин-Кединн вздохнул:
— Не знаю, Торак. Но она очень тебя любила! Так что…
— А ты откуда знаешь, что она меня любила? Ты ведь не знал даже, что у нее сын родился!
— Зато я хорошо знал ее, — тихо промолвил Фин-Кединн. — И уверен: она очень тебя любила. Видимо, она поступила так, чтобы помочь тебе.
Но Тораку все равно было непонятно, как можно помочь человеку, объявив его не имеющим племени изгнанником!
— Может быть, — прибавил Фин-Кединн, — ответ следует искать в тех местах, откуда она была родом. Где ты появился на свет.
— Ты имеешь в виду Сердце Леса?
Ветерок прошел по ветвям деревьев, и они согласно закивали.
— Когда мне стоит пойти туда? — спросил Торак.
— Только не сейчас, — ответил Фин-Кединн, теперь растирая уже гипс. — Между племенами, что живут в Сердце Леса, сейчас царит вражда, и никого из чужих они к себе не пропустят. Да и глупо было бы так рисковать, пытаясь туда проникнуть, если Тиацци и Эостра могут оказаться где угодно.
Из папоротников вынырнул Бейл и, передавая Фин-Кединну маленькую плошку из рога, полную цветов резеды, мрачно заявил:
— Я слышал, что вы говорили о Пожирателях Душ. Только вряд ли вы найдете их в Сердце Леса. По-моему, они сейчас где-то на островах.
Торак
— ЧТО?!!
— Мне Ренн кое-что рассказывала — еще давно. Она говорила, что одним из осколков огненного опала владел колдун из племени Тюленя, но осколок этот вместе с ним утонул в Море. — Бейл покачал головой. — Только вряд ли это соответствует действительности. Наш колдун всегда хранил все необходимое для своих заклинаний в мешочке из тюленьей шкуры. Но, когда его убили, этого мешочка при нем не было. И потом, когда мы обыскали и сожгли его жилище, этого мешочка также никто не обнаружил.
— Ну и что? Это еще ничего не значит! — воскликнул Торак, охваченный тревогой.
— До того, как ты появился на островах, — продолжал Бейл, — когда мы еще считали его просто своим колдуном, люди порой видели какое-то красное сияние на Утесе, но не знали, что это такое. Но теперь-то я хорошо это знаю!
— Это светился огненный опал!
— Да. И потом, еще до того, как я ушел в Лес, — продолжал Бейл, — у нас на островах стали появляться какие-то непонятные ямы и рытвины — и в рощах, и возле нашей стоянки. Словно кто-то специально копал землю и что-то искал.
И Торак тут же вспомнил последние слова Повелительницы Змей. И заметил, что Фин-Кединна рассказ Бейла ничуть не удивил.
— Тебе надо поразмыслить об этом хорошенько, Торак, — сказал он и всыпал в полученную кашицу цветы резеды. — Если тот кусок опала, что был спрятан в ноже твоего отца, действительно был последним, то почему за ним охотилась только Повелительница Змей? Почему ей не помогали Тиацци и Эостра?
— Значит, мы так ничего и не добились? — вскричал Торак. — И все нужно начинать сначала?
— Не совсем так, — возразил Фин-Кединн. — Шаг за шагом. Помнишь?
Торак хотел ответить, но вождь племени Ворона уже собирал свои вещи.
— Пора возвращаться, — сказал он и решительно встал. — И вот что, Торак: давай пока не говорить Ренн об огненном опале. Ей и без того есть о чем подумать.
Когда они добрались до стоянки, Ренн уже поджидала их. Она быстро глянула на лоб Торака и кивнула:
— Ага. Теперь мне ясно, что вы там делали. — Потом она повернулась к Фин-Кединну. — Хотя, пожалуй, белый цвет получился не совсем белым, да?
Вождь пожал плечами:
— У него просто кожа слишком смуглая. Ничего, и так сойдет.
— О
чем
это вы? — спросил Торак. — Что вы такое со мной сделали?
А Фин-Кединн, крепко стиснув запястье, высоко поднял его руку и, обращаясь к тем, кто уже успел собраться вокруг, внятно и отчетливо произнес:
— Пусть каждый из вас будет свидетелем. Мой приемный сын, которого раньше считали изгнанником, более изгнанником не является. Он, лишенный племени скиталец, становится отныне членом