Хроники тонущей Бригантины. Остров
Шрифт:
Момент, когда Ян начал бросать на него не только восхищенные, но и откровенно заинтересованные взгляды, Мартин пропустил. Наверное, это случилось на четвертом курсе. К тому времени он уже смирился с тем, что загнать Яна в библиотеку не смог бы даже свирепый физрук Марио де ля Роса, а уж ему такое не удастся и подавно, поэтому на дополнительных занятиях пересказывал очередное произведение программы. Некоторые истории Яну нравились, в основном те, в которых воспевались невероятные подвиги и хитрые замыслы, а вот любовные и нравственные страдания вызывали у Дворжака плохо скрываемую скуку.
Одним
Потом привык.
Бывает всякое, вопрос только в том, как к этому относиться. С тем, что Ян находил его привлекательным, проще всего было смириться. Так Мартин и думал до самого наводнения. Когда вконец обезумевший Дворжак в первый раз запер за собой дверь аудитории и неумело, но решительно опрокинул его на стол, что-то предпринимать было уже поздно.
Мартин тряхнул головой.
Оказывается, он так и не перевернул страницу сочинения, да еще здорово замерз. Мало того, он оставил дверь незапертой, и теперь сквозняк вывернул ее в коридор. А в дверном проеме уже бог знает, сколько времени зависала высокая, вычерченная слабым отсветом лампы фигура.
Дворжак ему вовсе не снился.
— А я все удивлялся, — вдохнул Мартин.
— Не перестаю тебя удивлять, есть чему порадоваться и что отметить, — улыбнулся Ян.
Старательно запер комнату, неодобрительно покосился на развороченную кровать и…
— Ай, черт!
Мартин сдержал улыбку. Ян прыгал по комнате, пытаясь одновременно и достоинство сохранить, и стряхнуть воду с уже безнадежно промокших штанов.
— Бедный ты, несчастный, — через некоторое время постановил он. — И спать-то тебе негде.
Может, ко мне пойдешь?
— Выбор есть? — уточнил Мартин, представив себе в красках, что будет, если Ян, словно молодую жену, на руках принесет его в студенческие комнаты.
— Нет, — хмыкнул Дворжак. — Давай тогда бренди пить.
11
Мартин рассеянно прихлебывал бренди, постепенно согреваясь. В комнате с ловкостью профессиональной домоправительницы хозяйничал Дворжак. Наблюдать за тем, как он, сопровождая каждое действие ехидным комментарием, приводил в порядок затопленную кровать, развешивал каким-то хитрым образом простыни и выливал прямо за окно собранную в ведро воду, было любопытно. Даже мучители порой становятся полезными. Наверное, это и впрямь был очень странный, очень длинный, очень другой день.
Глаза слипались. Мартин поправил накинутое на плечи одеяло, поудобнее устроился на стуле. Ян как раз выплеснул очередной кусочек потопа в окно и перехватил бутылку, чтобы получить свою
— Тебе как будто не впервой, — Мартин не чувствовал угрозы.
— Да ведь всякое бывает, — согласился Ян. — Если просвещенные мыслители не в состоянии о себе позаботиться, средний класс спешит на помощь.
Он рассмеялся. Мартину подумалось, что определенный толк в их занятиях литературой все-таки был. По крайней мере, словарный запас у Дворжака возрос существенно. Порой он умудрялся таким забавным образом комбинировать цветистые обороты, что получившиеся перлы вполне стоило бы увековечить. Когда-то давно, только поступив на работу, Мартин частенько выписывал смешные строчки из сочинений, но вскоре перестал. Зачитывать их все равно было некому.
А Дворжак, выдав очередной такой словесный шедевр, совершенно не понимал, почему кривятся в отчаянной попытке сдержать хохот губы его преподавателя. Мартин со временем пришел к выводу, что Ян попросту не видел разницы между тем или иным оборотом, все они были для него вроде как равнозначными слагаемыми, от перемены которых сумма не менялась.
— Пожалуй, закономерность ты вывел правильно, — похвалил Мартин.
Ян фыркнул и отпихнул ногой ведро, а сам нагло расселся на столе.
— Каждый предназначен для своего, — авторитетно заявил он. — Вот ты, Мартини, если тебя оставить просто так хоть даже в центре Праги, и двух дней не протянешь. А меня можно хоть на северном полюсе оставлять.
— Восхищаюсь твоей скромностью.
— А я, между прочим, тобой восхищаюсь.
Мартин пожал плечами. Одеяло чуть-чуть съехало, а Ян, немедленно это заметив, наклонился и поправил, запахнул покрепче, и, разумеется, не удержался от покровительственного жеста — взъерошил Мартину волосы. Спрашивать чем конкретно так восхищается Ян, желания не было. Мартин уже засыпал, и его бы очень устроило, если бы Дворжак попросту вывалился в окно.
«Да что с ними со всеми?» — невесело подумал Мартин, вспомнив, что не Дворжак один сегодня вел себя странно.
Ян еще наклонился, и вышло так, что Мартин оказался прижатым к его груди. Дворжак придерживал одеяло, разглаживая его у Мартина на спине. Минуту, может две. Было даже слишком тепло, и тяжесть навалившегося на него студента вызывала тупую боль в груди, хотелось, чтобы отпустили.
— В доктора играешь? — осведомился Мартин, когда одна из рук с его спины переместилась на затылок и стала там сосредоточенно ощупывать еще не до конца потерявшую чувствительность шишку.
— Доктора? — в голосе Яна звякнуло раздражение. — Доктора у нас играют во что-то свое. Не пойму только, во что именно.
— Ладно, Ян, шел бы ты уже спать, — он был слишком сонный, чтобы развить тему. Да и потом, разговаривать с Яном о том, что и сам осмыслить не можешь — скверная идея.
— Это вряд ли, — студент хихикнул.
— Тогда тебе придется ночевать на потолке, — промурлыкал Мартин.
Ян снова рассмеялся. Мартин сдавленно зевнул и подумал, что если Ян так и собирается изображать наседку, то грех этим не воспользоваться. Во всяком случае, если тот уйдет, придется спать, скорчившись над столом, а так — почти удобно. Главное, чтобы у Дворжака еще хоть пару часов продержалось благодушное настроение.