Хроники времен Екатерины II. 1729-1796 гг

Стегний Петр Владимирович

того, чтобы не идти на рандеву с господином Спарре. Послу было известно, что господин

Головкин не собирался принимать предназначенный для него подарок. Разочарованный

неудачей своих переговоров, он написал ко двору, просив разрешения не принимать этого

подарка. Поскольку ответ еще не прибыл, он не хотел подвергаться опасности скандала в

случае необходимости возвращения его. По этой причине он посетил канцлера и просил

его убедить короля не предлагать

ему подарка, пока он не получит приказа на этот счет от

императора. Господин Спарре не дал на это никакого ответа, и поэтому посол не появился

в его канцелярии. В тот же вечер он был приглашен на отдельную конференцию,

состоявшуюся после отпускных аудиенций. Затронув вопрос о его отказе отправиться в

канцелярию, Спарре предупредил его, что подарок господину Головкину будет направлен

на следующий день. Узнав об этом, тот, однако, поспешил написать канцлеру записку, в

которой просил убедить короля оставить подарок у этого министра до того, как не

поступят инструкции. Письмо это не произвело ни малейшего эффекта. Последовал,

однако, длительный обмен записками между канцлером и послом, во время которого

последний придерживался той пассивной роли, которая была ему предписана. Он сообщил

мнение господина Спарре, который говорил на этот раз от имени короля графу Головкину;

тот, однако, упорствовал в своем отказе, несмотря на заявление, что подарок вручается не

ради прекрасных глаз сенатора, но ввиду уважения к его повелителю. Вследствие этого

посла просили проинформировать о происшедшем свой двор и передать господину

Головкину, которому оставлялась возможность исправить свою ошибку, что заставить его

взять предназначенный ему подарок было бы ниже достоинства короля, тогда как

согласиться с отказом графа сделать это – выше сил его величества. После нового отказа

Головкина последовала последняя декларация, сводившаяся к тому, что король не желал

больше ждать, собирается ли граф принять его подарок или нет.

Сразу же после того, как это дело завершилось подобным образом,

господин Головкин получил эстафетой мнение графа Безбородко,

считавшего, что его предложение об отказе от подарка являлось

нарушением принятого этикета и правил поведения в отношении

коронованных особ, с которыми нельзя осмеливаться вести себя подобным

образом. К счастью, уже не оставалось возможности исправить что-либо,

и

граф Безбородко остался со своим мнением.

(Написано на полях – Поведение графа Головкина никоим образом не может быть

поставлено в вину послу, который мог бы приказать ему принять подарок только в том

случае, если бы он был простым путешественником. Однако он вернулся в Стокгольм

уполномоченным вести переговоры от имени своего государя, принимать участие в

которых у посла не было приказа. Он был проинструктирован только в отношении

предоставления графу Головкину шифров для поддержания его переписки. Эти

переговоры велись самим сенатором, который завершил их требованием категорического

ответа, предъявленным непосредственно королю в письменной форме. Что же касается

посла, то он никогда не осмелился бы на подобный демарш без прямых указаний, заботясь

о том, как бы не навлечь неодобрения на графа Головкина. В его положении оставалось

только предположить, что Головкин имел соответствующие указания. Вследствие этого

посол не вмешивался в дело о подарке, ограничившись ролью посредника, стремясь

смягчить самой изысканной учтивостью неловкости с той и с другой стороны.)379

VI. Объявление о трауре по случаю кончины императрицы Екатерины

II.

ОБЪЯВЛЕНИЕ380

Каким порядком по Их императорским величествам блаженной и вечной славы достойной

памяти Великом государе императоре Петре Феодоровиче и Великой государыне

императрице Екатерине Алексеевне траур во весь год на четыре квартала быть имеет,

начиная от 25го ноября.

Первый, второй, третий и четвертый кварталы, полагая в каждом по три месяца,

Его императорское величество и Их высочества благоверный государь-цесаревич

Александр Павлович и великий князь Константин Павлович соизволят носить глубокий

траур на основании высочайше конфирмованной ниже сего статьи о чинах военных,

379 ГАРФ, ф.860, оп.1, д.11, лл.1-7об.

380 Российский государственный исторический архив, ф.473, оп.1, д.202, лл.15-16об.

понеже Его императорское величество и Их императорские высочества изволят носить

военные мундиры.

Ее императорское величество соизволит носить глубокий траур – ратинное

печальное Русское платье с крагеном, рукава длинные, около рукавов плерезы, на шее

особливый черный плоский краген с плерезами, а шемизетка из черного крепа, шлейф в

четыре аршина, на голове уборы из черного крепа с черною глубокою повязкою и с